Олимка молча взяла стакан, выплеснула воду в раковину под столиком, поставила в камеру над столиком посуду и нажала большую красную кнопку. Сквозь щели пробились лучи ослепительно-голубой вспышки, дверца открылась. Космонавтка достала стакан и вручила его пассажиру:

— Стерильно.

— Нет, — замотал руками Атлантида, снова наливая воду. — Не стакан, а вот ее, именно ее продезинфицировать!

— Понятно, — с явным облегчением кивнула рогатая медичка, открыла ближний шкафчик, вынула копытцем несколько шариков из объемного ящика и кинула их в стакан. — Вот, все в порядке. Можете обтирать этим предметы и поверхность тела. Только не допускайте попадания вовнутрь.

От воды ощутимо запахло хлоркой.

— Спасибо, — улыбнулся археолог, вышел из кабинета и выплеснул воду на пол — в целях дезинфекции.

Однако кое-какую пользу визит в медицинский отсек принес: теперь Атлантида точно знал, что где-то на моторной палубе существует дезакционный парогенератор. Оставалось эту самую моторную палубу найти.

Как истинный исследователь, Рассольников начал вести поиски планомерно, никуда не торопясь, но и не отвлекаясь на посторонние вещи. Спустился по аварийному трапу в самый низ и начал обход нижней палубы по кольцевому коридору. Больше всего здешние катакомбы напоминали пространство под фальшполом: тут висели связки проводов, соединяющие между собой некие установленные выше устройства, тянулись трубы, шланги, то и дело встречались сетки, огораживающие отдельные люки или целые секции. Никаких служебных или жилых помещений Платон здесь найти не смог и поднялся выше этажом.

Служебная палуба. Знакомое место: справа помещение посадки на четырехместный орбитальный челнок, слева рубка управления кораблем. Сквозь приоткрытую дверь было видно, как дежурный пилот играет в мяч, подбрасывая его над головой и попеременно отбивая в воздух то левым, то правым копытом. Атлантида отогнал мысль о том, что будет, если мяч случайно упадет на клавишу включения реверса или экстренного разгона, и побрел по кольцевому коридору. Двери, двери, двери — из-за одних доносились звуки заунывного пения, из-за других — равномерное постукивание или писк разговора. Только в одном месте археолог наткнулся на широкие сдвижные створки, раскрашенные в частую полоску. Он прислушался к тому, что происходит по ту сторону, вежливо постучал и потянул руку к большой клавише на стене.

— Пиюи! — послышалось из-за спины.

— Зачем вы тут присутствуете? — добросовестно перевел полилингвист.

— Корабль осматриваю, — оглянулся Рассольников и увидел уже знакомого белого олима.

— Только не прикасайтесь кнопка эта, — предупредил космонавт. — Здесь находится спасательный катер. Если открыть дверь, прозвучит общий сигнал тревоги и команда приготовится к эвакуации торопливо.

— На всю команду рассчитан? — отдернул руку Атлантида.

— Нет, на половину, — вежливо ответил олим. — Таких катеров на корабле два.

— А вы не подскажете, где находится моторная палуба?

— Пять-два выше.

— Спасибо. — Археолог последний раз оглянулся на створки дверей спасательного катера и пошел от него подальше.

«Пять-два» во фразе белого олима, по всей видимости, означало, что моторная палуба находится на пятом уровне, но она широкая, как две обычных. Поначалу никакого особого отличия моторной палубы от прочих Атлантида не заметил. Ну, потолки повыше, да кольцевой коридор вдоль внешней стены идет. Платон описал почти полный круг вокруг корабля, прежде чем наткнулся на лесенку, уходящую к открытому на высоте трех метров люку. Не мудрствуя лукаво Атлантида сунул тросточку себе за спину, за пояс брюк, и полез вверх.

Диаметр отверстия и уходящей от него трубы только-только позволял протиснуться одному человеку, но археолог не отступил. Он карабкался вперед метр за метром, в сгущающуюся тьму, пока не уткнулся головой во что-то мягкое. Послышался испуганный писк.