— Как это что? Не делить же её. Она моя дочь и Данила, по всем документам она его дочь, ты это понимаешь!

— Понимаю. Готов на тест ДНК, я готов доказать, что я её отец.

— И что?

— Влада, я хочу видеть свою дочь — это самое малое чего я хочу!

— Малое?

— Да.

— Позволь узнать про все твои желания, чего мне опасаться?

— Про дочь я уже сказал, дальше я хочу тебя, хочу семью с тобой и Василисой. Хочу ушатать Медового! За все его козни, Влада ты понимаешь, что это он нас разлучил, если бы не он мы…

— Стоп! Ты веришь в то, что говоришь? Он нас разлучил?! А с себя ты вину снял полностью?

— Вину? С себя? Какую?

— Какую!? — Влада начинала повышать голос, он действительно не понимает ничего, у него память отшибло или он прикидывается наивным?!

— Влада, сама посуди, Медовой предложил мне продать тебя, угрожал, потом соврал про ребенка! Это его вина!

Влада не выдержала, она встала напротив Дмитрия и, тыкая указательным пальцем ему в грудь, отчеканила:

— Ты понудил меня связаться с тобой, ты бил меня, унижал, подавлял, ты заставлял меня плакать, ты изнасиловал меня, продал, а потом отказался, а сейчас ищешь виноватого? Дорогов, ты настолько зациклен на самом себе, считаешь себя идеальным, что не замечаешь, как сам, своими руками, поступками, словами всё рушишь. Всё, что с тобой происходит, это полностью твоя вина!!!

Дмитрий смотрел на разъяренную женщину, он не слушал её, он наблюдал за огнем, который разгорается в её глазах, как от гнева у неё румянятся щеки. Он хотел её, нет, не просто хотел, он желал её, прямо здесь и сейчас.

Дорогов внезапно схватил её за волосы на затылке и потянул. Влада зашипела, давно с ней так не обращались, от предвкушения дальнейших действий мужчины, по её телу пробежали мурашки, прошла волна возбуждения.

Нет, этого не может быть, она возбудилась от этого жеста, она готова снова растаять перед этим мужчиной?

Дима второй рукой обхватил её шею, слегка сдавив её, стал наблюдать за изменением цвета глаз Влады. Они стали черными, зрачки расширились от возбуждения, тело стало более податливым. Она готова!

— Ненавижу тебя, ненавижу! — прошипела Ластовка.

— А я люблю, аж кровь сворачивается, как сильно! — произнес Дорогов и припал к губам Влады, врываясь в её рот языком. Женщина прижалась к нему, обвила его шею руками, притягивая за затылок ближе к себе, отвечая на его поцелуй, отдаваясь ему, прося большего. Он выпивал её стоны, ловил их поцелуями, осторожно заваливая женщину на постель. Раздвинув её ноги коленом, он пустился «гулять» руками по её телу, доставляя Владе удовольствие, о чем свидетельствовали её стоны, движение её тела, которое просто умоляло взять её, просило, кричало.