— Папочка! Расскажи сказку! — В свои два с половиной года девочка, к счастью, уже больше походила на мать, чем на отца. Совершенно не сонная, словно именно в эту ночь нечто не давало ей заснуть, она ждала в шелковой ночной рубашечке и с тряпичной куклой в руке.

— Со мной все в порядке, Куан-йин, — успокоил Кортене няню. — А на кровь не обращай внимания. Я уложу Бет спать, а ты сходи к хозяйке и узнай, не нужно ли ей помочь что-то отыскать.

Няня молча посмотрела на него, а затем, как и остальные слуги, у которых хватило ума забыть сегодня о любопытстве, ушла.

Огромный мужчина, который последние четыре года называл себя господином Кортене, вытер подсыхающую кровь на ладонях об уже испачканный халат. Теперь его руки стали почти чистыми и не дрожали, и он наклонился, поднимая живую драгоценность, которой дорожил больше, чем собственной жизнью.

Относя дочурку в детскую, он прошел мимо окна и сквозь стекло и дождливую ночь на секунду разглядел в нескольких сотнях метров высокие городские стены. Настоящие стражники разожгли на вершине стены костер. Еще один огонек, поменьше и почти не мерцающий, виднелся немного в стороне — то светилось одно из верхних окон во дворце лорда-мэра. Похоже, и там дела не дают кое-кому отдохнуть. Кортене оставалось лишь надеяться, что тут нет никакой связи со схваткой в его доме.

Теперь фортуна ему улыбнулась, потому что он сумел вспомнить именно ту сказку, которую пожелала услышать дочурка, и рассказать ее достаточно быстро. Дитя только-только заснуло, а отец вышел из детской, тщательно закрыв за собой дверь, когда появилась хозяйка — все еще в заляпанном кровью белом халатике.

— У нас есть минутка, — прошептала она, увлекая мужа в спальню. Когда дверь за ними закрылась и они оказались наедине, она добавила: — Я уже отнесла Денису лекарства. Он полагает, что тот мужчина, скорее всего, умрет… а ведь теперь нет сомнений, что он — тот самый курьер, которого мы ждали.

— Вряд ли сейчас в этом можно сомневаться.

Хозяйка сняла испачканный кровью халатик и бросила его на пол. В тусклом свете далеких сторожевых костров, просачивающемся сквозь зарешеченные окна, ее безупречное тело показалось мужу фигурным серебряным канделябром, бледным призраком, чуть раздавшимся в талии после рождения ребенка. Когда-то он любил эту женщину безнадежно, а затем к нему пришла другая любовь — и снова ушла, растворившись в смерти. Иногда он и сейчас видел во сне каскад ярко-рыжих волос… Его любовь к темноволосой жене все еще жила, но стала теперь совершенно иной. Отыскивая в сундуке чистый халатик, она спокойно сказала:

— Один из тех, кого мы убили, крикнул нечто вроде: «Привет Бену из Пуркинджа от Синего храма». И я уверена, что Денис тоже это слышал.

— Денису придется довериться. Сегодня ночью он доказал свою надежность. Думаю, он спас тебе жизнь.

— Да, — невозмутимо согласилась госпожа. — Или доверяй ему, или убей и его. Что ж… — Она отбросила эту мысль, но все же сперва несколько секунд тщательно ее обдумывала. Потом пристально посмотрела на мужа. — И еще ты назвал меня Барб, а он это услышал.

— Правда? — А он-то полагал, что уже давным-давно отучил себя называть жену этим именем. Бен — он практически никогда не считал себя «Беном из Пуркинджа» — тяжело вздохнул. — Выходит, Синий храм так или иначе, но выследил меня. И теперь, вероятно, уже не имеет значения, что услышал Денис.

— И еще они выследили меня, — резко напомнила хозяйка. — И твою дочь, пусть даже и не искали нас специально. Похоже, они готовы, если получится, уничтожить наш дом. — Она помолчала. — Надеюсь, они не отыскали Марка.

Бен обдумал ее слова.

— У нас нет способа быстро передать ему весточку. Или есть? Я даже не уверен, что точно знаю, где он сейчас.

— Да, я тоже такого способа не знаю. — Барбара затянула пояс чистого халатика и задумчиво покачала головой. — А сюда они пришли по пятам за курьером — ты это заметил? Они за ним наверняка следили, зная, что он приведет их к нам.

— Иначе такое стало бы слишком невероятным совпадением.

— Да. А союз между Синим храмом и Темным королем, полагаю, все еще в силе.

— И это означает, что люди Темного короля тоже могли знать о курьере. И о том, что хранится у нас в доме. О том, что курьер собирался увезти, если остальной груз когда-либо прибудет. — Он снова тяжело вздохнул.