Жажда крови привела монстра, бывшего когда-то аспектом силы, в самое сердце логова Млитов. В рукотворную многоярусную пещеру, чьи стены были укреплены чистой природной магией. Корни растущих на поверхности деревьев, оплетали здесь каждый метр земли.
Тоеракси разорил кладки в центральной пещере, уничтожив яйца вместе с детёнышами. Долго петлял по смежным ходам, пугая и настигая своих жертв одну за другой. Перебил всех стражей и даже наткнулся на очнувшуюся жрицу Соню, которая, увидев его, едва снова не лишилась чувств. Ей повезло, что воин всё ещё отчасти был человеком, и в его голове не оформилась мысль о том, что женщина такая же добыча, как и все остальные существа вокруг.
Крик испуганной жрицы разнёсся по логову, но чудище, не останавливаясь, проследовало мимо, оставив её дрожать от шока внутри клетки из переплетённых корней.
Тоеракси поглотил слишком многих, его душа, становясь демоническими вратами, завершала свою трансформу и вместе с тем, тело корёжилось и менялось, заставляя его забиться во тьму и переждать очередной пик физических искажений.
Повинуясь тёмной магии, кожа чудовища срослась с доспехом, кости поплыли и изменили свою форму, выпали остатки зубов и волосы. Дикий рёв заметался под сводом пещеры, когда с хрустом перестроился позвоночник предателя, а его нижние конечности сломались, перерождаясь в вывернутые назад — звериные. И без того массивная мускулатура стала ещё объёмней, заставив его сбросить верхний слой кожи, на замену которому пришла ещё мягкая, новорождённая чешуя. Впрочем, даже она была достаточной для защиты от грубого оружия Млитов.
Таким его и нашла мать логова. Разъяренная гибелью своих отпрысков, она лишь отчасти была похожа на обычных Млитов. Под несколько центнеров весом, жирная и раздутая, с оленьими рогами на голове и шкурой жабы, на которой вместо бородавок цвели прекрасные белые цветы…
Мать была сосредоточием природной силы, и было бы глупо считать её злым существом. Понятия о добре и зле для Млитов были чужды, они следили за лесом, и вокруг их логова растения всегда порастали гуще обычного.
Обычно пребывающая в дрёме, нескладная и обрюзгшая, Мать, тем не менее, обладала мощью и магической силой. Благодаря природному дару и корням что оплетали все земляные ходы и саму пещеру, она чувствовала одержимое демонической энергией отродье, в каком-то смысле напоминая паука, что сидит в центре своей паутины и ждёт неосторожную жертву.
Как только Тоеракси остановился, она рванулась в атаку. От поступи Матери дрожала земля, а древесные корни убирались с пути, будто являясь живыми существами.
Без труда проломив своей тушей тонкую стену бокового туннеля, она наклонила голову и с разбегу ударила рогами одержимую тварь, которая одним своим присутствием приводила её в ярость. Тоеракси пытался уйти с линии атаки, но в дело вмешалась сама природа. Управляемые волей Матери растения оплели конечности демона и удержали его на месте.
Из многочисленных ран одержимого воина хлынула густая, почти чёрная кровь. Он взвыл от боли, но крик его оборвался хрипом и клёкотом, ибо Мать и не думала останавливаться. Всем своим весом она сначала вмяла врага в земляную стену, а затем под треск лопающихся корней перекинула через себя, чтобы затем втоптать его тело в землю.
Казалось что у проклятой твари нет шансов. Тяжёлая туша буквально затаптывала своего окровавленного противника. Вот только то, во что превратился Тоеракси, и не думало сдаваться. Два острых и загнутых клыка вонзились в одну из лап Матери, проклятый яд побежал по венам, смешиваясь с кровью, и новый рёв эхом разошёлся по туннелям…
Не знаю, что происходит в этом проклятом логове, но меня пробирает даже на расстоянии. Ужасные клокочущие крики будоражат воздух и заставляют мою кожу покрываться мурашками. Стоит ли удивляться, что я уже раз тридцать пожалел о том, что попёрся во тьму земляных пещер вслед за котом?
Мастер ключей пропал бесследно. В переплетении корней не было видно никаких намёков на следы. Пламя высоко поднятого факела дрожало от блуждающего сквозняка и создавало блики на лезвии клинка.
В моей голове билась мысль о том, что ещё можно повернуть назад и в одиночку попробовать добраться до безопасных мест…но я гнал её прочь. Как говорят на моей родине — уговор, дороже денег. За язык меня ни кто не тянул, а единожды обещанное нужно выполнять, иначе сам не заметишь, как превратишься в жалкого мудака, который ради личной выгоды готов вступить на скользкую дорожку, граничащую с полным отсутствием морали.
Хотя в моём случае о личной выгоде говорить — грех. Не думаю, что если поверну назад и брошу Мара, ко мне выстроится очередь из проводников и источников информации. Так что моё нахождение здесь, это риск, из которого, в конечном счете, я всё же извлеку выгоду.
Шагов через тридцать я оказался на перекрёстке, выбрал правую сторону и спустя минуту снова оказался перед выбором. Земляные ходы постепенно превращались в лабиринт, и, судя по рёву где-то в глубине, лабиринт довольно опасный.
Я принял для себя решение сворачивать только направо, и придерживался этого правила ровно до того момента, пока на меня не напали.
На очередном перекрёстке во тьме мне почудилось движение, ставшее отправной точкой завязавшейся схватки. Будучи существом из довольно развитого мира, а так же обладая обширным опытом перестрелок, я инстинктивно «ушёл» за ближайшее укрытие, и это спасло мне жизнь.
В воздухе раздался треск похожий на дробь барабанных палочек, а затем засвистело. Бросив на землю факел, я решил принять бой, ибо убегать вглубь лабиринта рискуя потерять единственный источник света, мне никак не хотелось.