— Поживи с мое — и не такому научишься, — подмигнул ему Распутин. — Хотя то вряд ли даже без моих потуг — как никак, котам отмерен век недолгий.

— Сеня, по данным моих информаторов Распутин уже где-то в Варшаве. Будь бдителен, — раздался из ошейника голос Сэма. — Он невероятно зол и смертельно опасен.

— По моим данным он сидит напротив, сложив нога на ногу, и пускается в пространные рассуждения, — сказал Семен.

В ответ послышался какой-то невнятный звук, походивший на сдавленный писк, шум борьбы, рычание, ворчание, и вот наконец он услышал Альфонсо:

— Шмель Один, Шмель Один, это Гнездо. Цель прямо перед вами?

— Так точно, — ответил Семен. — На расстоянии вытянутой лапы.

— Запускайте протокол ликвидации, пускай даже ценой собственной жизни. Страна вас не забудет.

— Моя или твоя? — поинтересовался Семен.

— Обе! — гавкнул Альфонсо. — Приступайте к выполнению приказа немедленно. У вас все равно девять жизней, одно больше, одной меньше. Конец связи.

— Легко сказать, — буркнул Семен и обратился к Распутину: — У тебя случайно нет аллергии на кошачью шерсть?

— Только на купание в проруби, — развел руками тот.

— Столько времени у нас нет, — сказал Семен. — До первых заморозков в лучшем случае полгода. Ладно, давай без обиняков — я знаю, что ты не уйдешь без философского камня, ты знаешь, что мы его тебе просто так не отдадим, ну вот и объясни: к чему весь этот спектакль?

— С первым тезисом соглашусь, — кивнул Распутин и, загадочно улыбнувшись, добавил. — А вот со вторым вынужден поспорить. Кто знает, как карта ляжет? В буквальном смысл этого слова.

Его хитрющий взгляд и ехидный тон не нравились Семену еще больше расхаживающих вокруг штурмовиков, усиленно маскирующихся — пускай и довольно скверно — под простых смертных. Прошло каких-то пятнадцать минут — и Распутин уже восседал в кабинете товарища Сталина, довольно отхлебывая горячий чай из блюдечка, дуя и причмокивая. Сам же генсек в это время расчехлял по телефону несчастного Зайцева — Семен в душе не чаял, кто такой этот человек, но искренне сочувствовал ему до глубины души — за то, что тот до сих пор так и не отыскал Берию. Пригрозив, что кое-кто скоро может уснуть майором, а проснуться лейтенантом, Сталин положил трубку, забарабанил пальцами по столу и широко улыбнулся:

— Итак, мистер Малкович…

— Итак, товарищ Сталин, — ответил ему Распутин с максимально непринужденным видом.

— Вы, помнится, упоминали, что владеете некой невероятно важной информацией, касающейся секретных экспериментов Третьего Рейха…

— Истинно так, — кивнул Распутин.

— Однако вряд ли вы так жаждали встречи со мной, чтобы просто похвастаться сим занимательным фактом своей биографии, — сказал Сталин.

— И снова бинго! — подмигнул Распутин.