— Хорошо, что хоть не убил. А форму его не видел? Будет тебе фашист пешком ходить и к тому же совсем один. Головой, когда думать будешь? Она ведь не только для того, чтобы в неё есть и носить каску.

— Так я и думал, — обиделся Быстров.

Из подслушанного диалога Мишка понял, что попал к своим.

— Дайте попить, — проворчал он и медленно сел, как оказалось, он лежал на подводе.

— Очнулся! — радостно сообщил Быстров.

Мишка посмотрел на молодое лицо высокого бойца и улыбнулся. Кто-то сунул кружку с водой. Мишка пил не торопясь, мелкими глотками, от холодной воды сводило зубы. Вокруг подводы собрались любопытные.

— Пулемётик где утащил?

— Ну да, с таким хозяйством в виде рюкзака спереди, только утащить и можно.

— Их интендантов?

— Из хозвзвода, — ответил Мишка, вытирая рукавом губы.

Собравшиеся рассмеялись.

— Чего собрались? Разойдись! — скомандовал капитан. — А ты вставай, пойдёшь со мной. Быстров сопроводишь нас.

Под заинтересованными взглядами красноармейцев, Мишку привели в палатку. За импровизированным походным столом сидело трое командиров. У одного в петлицах виднелись звёзды.

— Товарищ полковник, задержанный доставлен.

Капитан отошёл в сторону, пропуская вперёд Мишку.

— Кто такой? Вид у тебя словно стая собак валяла в песке. Служил в какой части? Со складов, поди?

Мишка вытянулся, подобрал живот, насколько это оказалось возможным.

— Никак нет, товарищ полковник. Хозвзвод, помощник повара 444-го стрелкового полка 108 стрелковой дивизии красноармеец Пананин.

— Как же ты в живых остался, Пананин?

Мишка рассказал всё, что видел, как их пленили, как убили Терёхина, как его засыпало землёй.