Всё произошло словно по наитию. Подсел под винтовку, опрокинул старика на землю, вырвал оружие и… услышал звук приближающихся мотоциклов.

— Твои едут! — зло пробурчал Мишка. — А я вот сейчас выстрелю по ним, а тебя тут оставлю. Знаешь, что они с тобой сделают?

— Ты чаво это? Я боец Красной Армии!

— Не знаю какой ты боец Красной Армии. Формы на тебе нет, настоящий махновец.

— Что было, то быльём поросло, — вдруг обречённым голосом проговорил старик.

Мишка сначала не понял, что имеет в виду взятый в плен. Когда до него дошло, то он даже обмяк и сел напротив лежащего старика.

— Ты чё, реально в банде Махно воевал?

— Сам ты в банде воевал, — заворчал старик. — Анархистская рабоче-крестьянская армия, били белых вместе с красными…

— Немцы, — Мишка передёрнул затвор карабина. — Если ты наш, то сиди тихо.

— Мне сигнал надоть подать нашим. Они за поворотом колесо заменяют на грузовике.

— Так ты не один? — присвистнул Мишка, не выпуская из виду старика и дорогу.

— Четверо.

— И как ты собираешься подать сигнал?

— Так это. Стрельнуть.

— Тебя же тут и положат. Убежать не успеешь. У них на каждом мотоцикле пулемёт стоит, что швейная машинка. И побреет, и причешет, и прошьёт.

— Там слышимости нету. Их побьют всех.

— Беги в лес с моим карабином, а я из твоей винтовки пошмаляю.

— Чаво?

Мишка посмотрел на старика так, что тут резво стартовал в сторону леса. Два мотоцикла и гробовидный бронетранспортёр. Название крутилось на языке, но память никак не хотела выдавать результат. Мишка прицелился в водителя первого мотоцикла, в уме прошли какие-то расчёты. Винтовка сильно лягнула в плечо, раздался выстрел. Мишка выглянул из-за кочки и удивился кувырканию мотоцикла в кювете. Передёрнул затвор, но второго выстрела не последовало.

— Вот паразит, — ругнулся Мишка. — Даже не сказал, что патрон всего один.