Порыв ветерка принес странный сладковатый запах. Аромат тяжелел, воздух становился густым, словно в нем разливался начинающий гнить сахарный сироп. Виски сдавило, сразу заболела голова.

Видение разлагающегося бармена возникло вдруг перед глазами Максима. Он не успел себя проконтролировать, и его вывернуло наизнанку.

— Что ты себе позволяешь, свинья! — с негодованием воскликнула Инна.

— Прости, — он пытался зажать бьющуюся изо рта струю, куда там.

Тогда он перегнулся через борт и отдался на волю стихии. Когда он вернулся в исходное положение, позывов к рвоте больше не было, но тело охватила слабость.

— Когда я зашел в бар, там был мертвец, — сказал он неожиданно для себя.

— Что ты сказал? — не поверила она.

— Там был мертвец, — повторил он. — И он мертв очень давно, потому что уже сильно разложился.

— Так чего же ты раньше молчал? — воскликнула она. — Теперь же могут подумать, что это мы его пристукнули! Нам теперь всем угрожает опасность!

— Да, похоже, нам, действительно, угрожает опасность, — повторил он и внимательно огляделся по сторонам. — Мы здесь уже около часа и за это время не видели ни одного живого человека, и мимо нас не проехала ни одна машина.

— Что ты болтаешь? — встревожено спросила она, ей начало передаваться его состояние.

— Надо уезжать отсюда, Инна! — он перегнулся через спинку сиденья и нажал на клаксон.

Тот оглушающе прозвучал в тишине. Инна поспешила убрать его руку и уже просительно посмотрела на него.

— Мне страшно, Максик, — проговорила она. — Здесь что-то происходит. Я это чувствую. На нас кто-то все время смотрит.

Она была готова заплакать.

— Кто смотрит?

— Я не знаю. Кто-то злой. Тишина здесь какая-то недобрая.

— Успокойся. Сейчас я схожу, позову Вита, и мы уедем отсюда, — Максим привстал с сидения, но она тотчас вцепилась в него.

— Не уходи! Я боюсь оставаться одна в этом страшном месте! Давай уедем прямо сейчас!

— А как же Вит?