Эдвардс, похоже, понял мое намерение и тоже зашевелился, но состязание было неравное. Со сломанным носом я был не так ограничен в движении, как он с отбитыми яйцами.
Я внутренне возликовал, когда мои пальцы сомкнулись вокруг рукоятки пистолета – тот был намного тяжелее оружия, которое я только что бросил в этого говнюка.
Как оказалось, ликовал я рано.
Эдвардс метнулся к моему карманному фонарику. И просто выключил его, так что теперь я стоял вооруженный, но не видел противника. Мрак раскрыл свою темную пасть и просто проглотил его.
Я беспомощно завертелся на месте, держа руку перед глазами и тщетно пытаясь защититься от крупных капель, которые еще больше мешали смотреть.
И тут он обнаружил себя.
Сильным ударом, настоящим контрприемом прямо под ребра, что доказывало две вещи: у моего соперника есть боевой опыт. И он знает, куда бить, чтобы было больно.
Я резко отвел локти вниз, согнулся, так что кулаки оказались перед лицом: классическая защитная позиция, когда живот и голова прикрыты.
И тут случилось нечто, что я не мог себе объяснить: внезапно стало светло. У Эдвардса был фонарь, значит, я единственный, кто ничего не видит: преимущество вроде у Эдвардса. Но теперь я знал, где он стоит. И только я один был вооружен.
– Ошибка! – крикнул я и направил пистолет на источник света.
В этот момент кто-то ударил меня по голове чем-то похожим на кирпич, по крайней мере по ощущениям.
Я потерял сознание, но не полностью. Лежа на земле, видел над собой Эдвардса –
Я закрыл глаза – единственное, на что еще был способен, – и молился, чтобы все быстро закончилось. Чтобы было не так больно, как я себе представлял. Внезапно я услышал голоса, приглушенные, негромкие, как разговор, доносящийся через стены соседской квартиры с плохой шумоизоляцией.
Они перебивали друг друга. Возбужденные, заклинающие, нервные.
– Нет! – кричал один мужчина.
– Ты, мерзавец! – другой.
Первый был Фиш, второй – мой брат. Их крики сопровождались непрерывным яростным звуком, который вырывался изо рта Фриды.
Тяжесть, которая сковала мои плечи, вдруг исчезла.
Я открыл глаза – камня уже не было. Как и Эдвардса надо мной. Я услышал только смех за спиной:
– Вот это называется спасение в последнюю секунду!