Габриэль говорит:

– До скорого.

Я рысцой преодолеваю пространство, которое отделяет меня от Башни, вхожу через разбитую дверь в зловонный подъезд, поднимаюсь по лестнице, прохожу мимо блевотины на седьмом этаже и чувствую, как отпускает меня напряжение. Желудок расслабляется. Мне уже не терпится приняться за дело.

Я становлюсь невидимым и поднимаюсь на самый верхний этаж, туда, где дверь в тюрьму. У меня с собой булавка Меркури, которая открывает любые замки, я приближаюсь к двери вплотную, тихо говорю: «Сбавь газ», – прикладываю булавку острием к скважине и нажимаю.

Ничего не происходит.

У меня пересохло в горле, и, наверное, из-за этого мой голос прозвучал нечетко. А может, пароль не тот, но раздумывать уже некогда.

Снизу раздаются шаги. Охранникам еще рано – смена минут через двадцать пять, – так что это, скорее всего, кто-то из жильцов. Но мне все равно надо войти в эту дверь. Я снова говорю:

– Сбавь газ, – на этот раз четко и так громко, что в тишине подъезда мой голос похож скорее на крик. Я вставляю булавку в замок, давлю, и все срабатывает.

Я оказываюсь в темноте. Успеваю мельком увидеть вторую дверь в двух-трех шагах впереди. На ней нет ручки, и я не знаю, в какую сторону она открывается, а значит, не могу заранее решить, где мне встать, чтобы проскользнуть внутрь вместе с охраной. Не знаю, может быть, в тамбуре есть свет, но искать выключатель и щелкать им мне не хочется. Остается только надеяться, что, когда вертухаи войдут, мне хватит времени, чтобы занять удобную позицию. До их появления еще минут двадцать.

Однако наружная дверь распахивается всего через минуту. Значит, по лестнице все же шел кто-то из них. У меня есть секунда, чтобы стать невидимым, вошедший дергает за шнур, который свисает с потолка, на котором вспыхивает голая лампочка, наружная дверь захлопывается. Охранник пять раз ударяет во внутреннюю дверь костяшками пальцев. Сначала дважды с расстановкой, потом еще три раза подряд – наверное, стук тоже условный.

Проходит почти минута, когда смотровой глазок на внутренней двери приоткрывается на долю секунды и тут же снова темнеет. Гремит замок, дверь отворяется, изнутри доносится голос:

– Что-то ты сегодня рано. – Обладатель голоса распахивает дверь, давая моему охраннику войти. Места в тамбуре маловато, но мне все же удается проскользнуть за ним и встать, прижавшись спиной к стене.

Я внутри.

Пришедший охранник ругается и закрывает дверь. К подошве его ботинка пристал конфетный фантик. Он нагибается, чтобы отлепить его, а я протискиваюсь еще дальше внутрь. Задеваю его полой куртки. Но нет, кажется, не заметил. И все же я почему-то знаю: он понял – тут что-то не так. Он оборачивается, точно хочет проверить, что у него за спиной, и стоит, глядя прямо сквозь меня, в руке у него конфетный фантик. Но вот он снова поворачивается ко мне спиной и спрашивает:

– Джейк уже здесь?

– Да нет, ты первый. Ты же на полчаса раньше пришел, Дейл даже еще обход не закончил.

– Мне показалось, я слышал его голос… – И он уходит в глубь коридора, неся перед собой фантик. А я мучаюсь дурным предчувствием: уж не сообразит ли он, что к чему.

Я иду за ним в небольшую комнату с кухонными шкафами у одной стены и столом со скамьями у другой. Там он кладет бумажку в мусорное ведро и вытирает руки о штаны. Снимает куртку, вешает ее на крючок у двери. Рядом еще крючки, они все заняты. Входит еще один охранник и говорит:

– Ты сегодня рано.

– Ага.