Предстояло сделать самое неприятное на текущий момент.
Надо было позвонить Саше и пощебетать с ним о том, как прошел день. Требовалось настроиться на лирический лад, чтобы звучание ее голоса убеждало достоверностью.
Леся умылась горячей водой, потом холодной, потом опять горячей. Нашла старую пластинку, поставила, поплыла музыка, раздалось задушевное пение:
Леся упоенно подпевала. Пение ей всегда помогало обрести покой. На этот раз одну и ту же песню пришлось пропеть неоднократно, пока не отпустило что-то внутри и не появилась уверенность, что разговор пройдет как надо.
«Все в порядке, Сашенька!»
Теперь она могла взять трубку и набрать заветный номер.
– Алло! Сашуль? Как ты? Что у тебя?
– Нормально все. А ты? Собралась? Что дети?
– Я вещи наши, самые необходимые, собрала. Чемоданы в прихожей стоят, не споткнись, как приедешь. Дети сегодня у Валеры.
– Это почему же? – с нескрываемым раздражением воскликнул Саша.
– Ну, они потом долго его не увидят. Почему нет?
– И завтра, перед полетом, ты их тоже там ночевать оставишь?! – разбушевался Саша.
Ах, вот что нас беспокоит, подумалось Лесе. Как же! Придут их устранять со своего жизненного пути, а две жертвы отсутствуют. Безобразие какое.
Нет! Не послышалось ей. Все она поняла правильно.
А то все время от времени проклевывалась в голове мыслишка, что как-то не так она подслушанный разговор поняла, не то уловила сквозь Сашино пыхтенье, обманула сама себя и своих друзей, наломала дров с отказом от продажи квартиры, с заявлением о разводе.
Теперь четко осознала: ничего ей не показалось, не померещилось.
– Сашенька! Ну что ты! Конечно же, нет! Но им так хотелось сегодня к папе! Они так просили меня! Напоследок, а? Можно, Сашенька? Ну, скажи, что ты не сердишься, что ты разрешил! Ну, пожалуйста, миленький! А завтра все пройдет минута в минуту! Все будем вместе, на самолет не опоздаем, мы – дисциплинированные, ты же знаешь!
Леся издевательски разливалась соловьем, вымаливала разрешение. Но Саша все принял за чистую монету. Приучила она его к своей рабской собачьей покорности.
– Ну, ладно, чего там, ну, пусть уж побудут.
– Спасибо, Сашуль, что не сердишься.