Линдсей проснулась, но еще какое-то время лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к тихому жужжанию аппарата искусственного дыхания и стараясь не шевелить головой. В боку по-прежнему ощущалась сильная боль, не оставляющая ее ни на минуту. По-видимому, сломанные ребра еще долго будут напоминать о себе. Что же касается лица, то было ощущение, будто на него взвалили две тонны бетона. Слава Богу, что она хоть дышать может, что вообще осталась живой после этого жуткого кошмара. Все остальное она как-нибудь переживет.

В конце концов, она решила, что должна подавить в себе чувство боли. Просто обязана это сделать, чтобы сосредоточиться на том, что случилось. Она слышала, как какой-то человек, полицейский, разговаривал с Тэйлором и Демосом. Значит, это был не несчастный случай, а преднамеренный взрыв. Значит, кто-то пытался убить ее.

Да, сейчас главное — подавить в себе чувство боли, взять под контроль все свои ощущения и попытаться вспомнить все обстоятельства, предшествовавшие взрыву. Надо думать. Думать и вспоминать. Но какой во всем этом смысл? Зачем? Кто мог это сделать и почему? Она почувствовала на своей руке хорошо знакомые нежные и мягкие пальцы, которые вернули ей ощущение реальности происходящего.

— Все хорошо, милая.

Голос Тэйлора — мягкий и спокойный. А она и не подозревала, что он все еще здесь. Он прикоснулся мягкой салфеткой к ее глазам и вытер слезы. Только сейчас Линдсей поняла, что беззвучно плачет. Затем он наклонился к ней и поцеловал, поцеловал нежно и мягко, прикоснувшись к ней, словно ласковый луч лунного света.

— Все будет нормально, дорогая. Я здесь, рядом с тобой. Тебе очень больно?

— Ничего, я справлюсь с этим. — Как трудно говорить! Каждый звук вызывал жуткую боль в лице. — Воды.

Тэйлор просунул трубочку в ее рот, и она жадно втянула в себя прохладную влагу, с каждым глотком ощущая невыносимую боль.

Он снова вытер ей слезы.

— Если тебе нужно болеутоляющее, просто нажми вот эту кнопку — и в вену сразу же поступит очередная доза. Медсестра делала тебе инъекцию пару часов назад. Она сказала, что ты можешь вводить себе обезболивающее сколько потребуется. Вот так. Не бойся, все будет нормально. Нет никакого смысла терпеть боль, если в этом нет необходимости.

Тэйлор умолк, дожидаясь, когда начнет действовать только что введенное лекарство и боль немного утихнет. При этом он продолжал нежно поглаживать ее руку, понимая, что она хочет чувствовать его прикосновения. Вероятно, это превратится в привычку и останется на всю жизнь. Наконец-то лекарство подействовало, и он почувствовал, как напряжение потихоньку покидает измученное тело его невесты. Слава Богу!

— А сейчас ты полежи немного и не двигайся, а я позову сестру. Она хочет знать, когда ты проснулась. К тому же у тебя сейчас не один доктор, а целых два, и они оба хотели бы осмотреть тебя.

Линдсей закрыла глаза, чувствуя, что боль действительно уходит из тела, оставляя вместо себя странное чувство расслабленности и даже некоторой эйфории. Она вспомнила, что во время посещения бабушки в больнице та тоже частенько нажимала на кнопку, вводя себе очередную порцию обезболивающего. И вот теперь она сама оказалась в таком же положении. Лицо по-прежнему ныло, изнемогая от невероятной тяжести.

Первым к ней пришел доктор Перри. Она вспомнила его и попыталась улыбнуться.

— Все превосходно. Вы поправляетесь не по дням, а по часам, — утешил он ее с порога.

— У меня такое ощущение, что лицо весит не меньше двух тонн.

— Еще бы! Оно опухло от того страшного удара, который вы перенесли, да еще от хирургической операции. В течение нескольких дней вам придется почаще пользоваться вот этой кнопкой. Это довольно сильное обезболивающее средство, и оно поможет вам выдержать этот самый трудный, послеоперационный период. Полагаю, что через пару дней боль начнет затихать, а потом с каждым днем вам будет все лучше и лучше. А завтра мы попробуем снять все бинты. Нет никакой необходимости подвергать вас опасности заражения. Инфекция очень опасна в вашем положении. Что же до швов, то мы снимем их дней через девять, не раньше. И только тогда я смогу с определенной точностью сообщить вам о результатах своей работы.

Говорить было так трудно, что она просто не могла открыть рот. Каждое движение вызывало боль, а плотно наложенные бинты сковывали все мышцы лица.

— Я буду выглядеть ужасной и отвратительной?

— Нет. Я даже не исключаю того, что на вашем лице не останется никаких следов и вы будете выглядеть как прежде. Я уже имел удовольствие сообщить мистеру Тэйлору, что вам крупно повезло. Все полученные вами повреждения затронули в основном кости, а не кожу лица. А это означает, что шрамов будет мало, а то и вообще может не быть. Да, дорогуша, вам действительно повезло. Вы будете столь же красивы, как и раньше. Не волнуйтесь, пожалуйста, все идет нормально.