– Давно я чаем не баловался.

– Так что скажете? – нервно спросил Кольцов. Тоня и ему сделала чай. Только в пластиковом стаканчике, который пока остывал на столешнице.

– Что скажу? – переспросил лесник. – Скажу, что будет чудом, если ваша затея удастся. На любой стадии вашей, кгм…, операции, одно неверное или не к месту произнесённое слово… Да что слово – жест, и вам конец. А, следовательно – и мне. И, в лучшем случае тогда – прощай моя спокойная жизнь. Снова в бега. А я уже так набегался…

Он провёл ребром ладони по горлу. Спросил с безнадёгой в голосе:

– Если акция удастся, вы оставите меня в покое? Даёте мне слово чести? Или в будущем и забыли, что это такое?

– Слово офицера вас устроит? – спросил Кольцов.

– А вы – офицер? – с любопытством спросил Сарафанов.

– Майор.

– Какого рода войск?

– Силы специального назначения.

– Это что за силы за такие?

Ответа не последовало.

Лесник посмотрел на остальных. Все ждали его ответа.

– Устроит, – кивнул он без особого оптимизма.

– Вот и славно, – с облегчением выдохнул Кольцов.

Тоня улыбнулась Сане, тот показал ей большой палец. Володарский пробормотал что-то неразборчивое, но, по интонации, одобрительное. Только Шувалов сидел с каким-то потерянным видом.

– А как на счёт…, - начал было Саня, запнулся, наткнувшись на насмешливый взгляд Сарафанова, кашлянул, оглянулся на Кольцова. – Не, ну а чо? Никогда не поверю, что был в бегах и не прикопал где-нибудь неподалёку ствол-другой.

– Да, кстати, – подхватил Кольцов. – Оружие нам бы не помешало.

– Будет вам оружие…, - после паузы сказал Сарафанов.

– Йес! – выкрикнул довольный Саня.