– Знаю.
– И он честно трудится на благо страны. И когда такая влиятельная газета, как «Трибюн», вставляет палки в колеса, мистеру Расселу нелегко приходится.
– И о чем же вы просите меня, сенатор?
– Ну… я был бы крайне благодарен, если бы эти нападки прекратились.
– И в обмен я получу право рекламировать ваши компании?
– Неограниченное, мисс Стюарт.
– Благодарю, сенатор. Почему бы вам не позвонить снова, когда действительно найдете что предложить?
И она спокойно положила трубку.
В эту минуту Мэтт Бейкер тоже просматривал газету.
– Кто, черт возьми, велел поставить это в номер? – набросился он на заместителя.
– Ее величество.
– Мать ее за ногу! Какого черта она лезет не в свое дело?!
И почему, спрашивается, он до сих пор с этим мирился? Да что тут лицемерить – триста пятьдесят тысяч в год плюс премиальные плюс право покупки акций по льготной цене. Кто бы не согласился на такие условия?
Каждый раз, когда Мэтт собирался увольняться, хозяйка подкупала его новой прибавкой к жалованью и наделяла еще большими правами. Кроме того, откровенно говоря, ему было интересно работать на одну из самых богатых и влиятельных женщин мира. Хотя… хотя Мэтт так и не смог раскусить ее до конца. Был в ней какой-то непонятный надлом, причина которого так и оставалась неизвестной.
На следующий день после покупки «Трибюн» Лесли позвонила Мэтту:
– Я хочу взять на работу астролога. Золтера.
– Но он печатается у наших конкурентов.
– Не важно. Предложите ему в два раза больше.
– Я навел справки о Золтере, – сообщил Бейкер к вечеру. – Перекупить его контракт можно, но неустойка обойдется слишком дорого.
– Заплатите, сколько потребуют.