— Я увижу тебя в гребаном седле, хвост тебе в дырку, — возразила Аш. — Этак через…

— Через неделю, — Флориан вытер руки о бока камзола, оставив темные полосы на красной шерсти и на белоснежном полотне рубахи, выглядывавшей из-под шнуровки. — Ну вот и все. Еще была трещина в предплечье, но с этим я покончил до твоего прихода, — лекарь подмигнул ей с высоты своего немалого роста. — От тебя разве дождешься по-настоящему интересных случаев? Небось ни одного трупа не прихватила для моих анатомических исследований!

— Моих там не было, — серьезно ответила Аш, с трудом сдерживая смех.

Флориан передернул плечами.

— Как прикажешь изучать смертельные раны, если ты не доставляешь мне их?

Нед Астон что-то тихо пробормотал. Аш послышалось: «хренов упырь!».

— Нам повезло, — строго заметила Аш. — Флориан, а перелом у кого?

— Бартоломео Сен-Джон. Фламандец из копья ван Мандера. Срастется.

— И ни одного искалеченного! Ни одного убитого! И никто не подхватил заразу! — Аш торжествующе присвистнула. — Зеленый Христос меня любит! Нед, я пришлю к тебе сержанта.

— Обойдусь. Я еще жив пока, — английский рыцарь кинул презрительный взгляд на лекаря и выбрался из шатра, бормоча что-то непочтительное. Хирург, как всегда, пропустил ворчание раненого мимо ушей.

Глядя ему вслед, Аш обратилась к Флориану:

— Первый раз слышу, как ты заговариваешь рану.

— Да… я позабыл заговор против бескровных повреждений. Тот, что ты слышала, помогает от сапа.

— От сапа?

— Им лошади болеют. note 10

— Лошади!.. — Аш чуть не подавилась. — Ладно. Флориан, мне надо вылезти из этих железок, и я хочу поговорить с тобой. Сейчас же!

Снаружи во всю жарило солнце. Аш чуть не задохнулась в доспехах. Она с тоской покосилась на свой шатер под бессильно обвисшим штандартом «Льва Лазоревого».

Флориан де Ласи протянул ей кожаную флягу, спросил:

— В чем дело?

Аш с удивлением обнаружила, что на сей раз во фляге хирурга воды было значительно больше, чем вина. note 11 Она полила из горлышка себе на голову, не обращая внимания на струйки, сбегающие по стальным пластинам, и задохнулась от блаженного ощущения прохлады. Вода, правда, была тепловатой, но Аш с наслаждением пила ее, объясняя между глотками: