— Видите ли, Фаринтош, — сказал он. — Ведь это может оказаться и ложной тревогой, не так ли?

Бывший священник кивнул. Он не отличался многословием.

— В таком случае те, кто будет покупать сейчас, отнюдь не прогадают.

Фаринтош кивнул еще раз.

— Разумеется, продолжал Эзра, — это очень похоже на правду. Однако я по опыту знаю, что вещь тем ненадежнее, чем надежнее она выглядит. Вот почему мне сейчас хочется рискнуть. Если я ошибусь, большого ущерба это мне не причинит, но ведь я могу и оказаться прав! Сюда я приехал, собственно говоря, чтобы посмотреть мир, но раз подвернулась такая возможность, упускать ее я не хочу.

— О, конечно! — ответил Фаринтош, потирая руки.

— Но беда в том, — продолжал Эзра, закуривая чируту[11], — что тут я слыву человеком богатым и знающим откуда дует ветер. Если обнаружат, что я покупаю камни, другие тут же последуют моему примеру, и цены скоро поднимутся до прежнего уровня. Так вот: я хотел бы действовать через ваше посредство, понимаете? Вы можете проехать по поселкам, втихую скупая камни. Добивайтесь самой низкой цены, а потом посылайте продающих сюда, в гостиницу. Расплачиваться с ними мы будем здесь. Вам совершенно незачем возить деньги с собой.

Бывший священник нахмурился, словно придерживался прямо противоположного мнения. Однако он ничего не сказал.

— Можете подыскать себе одного-двух помощников, — продолжал Эзра. — Конечно, один объехать все поселки вы будете не в силах. Само собой, если вы пообещаете дать за камень больше, чем входит в мои намерения, разбираться с этим будете вы сами, но справьтесь с этой работой хорошо, и в накладе вы не останетесь. Будете получать комиссионные, а кроме того, еженедельное жалованье.

— А какую сумму вы предполагаете вложить в это дело? — осведомился Фаринтош.

— Я не мелочен, — ответил Эзра. — Когда я за что-нибудь берусь, то берусь по-настоящему. Тридцать тысяч фунтов — вот мой предел.

Фаринтош был так поражен этой величественной цифрой, что совсем обмяк в своем кресле.

— Знаете, сэр, — сказал он, — сейчас за эти деньги вы, по-моему, скупите всю страну.

Эзра рассмеялся.

— Во всяком случае, попробуем, — ответил он. — Разумеется, вы можете покупать не только камни, но и участки.

— И вы даете мне карт-бланш на эту сумму?

— Конечно.

— Хорошо, я начну сегодня же вечером. — С этими словами бывший священник взял шляпу, которую выбрал за особенно широкие поля из уважения к прежнему своему сану, и отправился выполнять возложенное на него поручение.

Фаринтош был неглупым человеком и скоро подобрал себе двух энергичных помощников — рудокопа по имени Бурт и молодого уэльсца Уильямса, который покинул родные края в вихре поддельных чеков и, переменив фамилию, начал новую жизнь к югу от экватора. Эта троица работала днем и ночью, скупая камни у самых бедных старателей, для которых наличные деньги могли стать единственным спасением. Фаринтош, кроме того, приобрел камни, хранившиеся у нескольких мелких скупщиков, чьи нервы не выдержали всеобщей паники. Таким манером Эзра наполнял алмазами мешочек за мешочком, хотя, казалось бы, ничего не делал и все дни проводил на веранде гостиницы «Центральная», куря сигары и потягивая коньяк.

Он довольно сильно тревожился, не зная, долго ли будет продолжаться это заблуждение, и опасаясь, что в любую минуту из Кейптауна может прийти известие о том, что уральские россыпи, по наведении справок, оказались мифом. Он, правда, не сомневался, что его никто ни в чем не заподозрит. И все же считал, что к этому времени ему следует отбыть домой: если бы по какой-нибудь роковой случайности правда все-таки обнаружилась, разъяренные старатели его не пощадили бы — это он понимал хорошо. Вот почему Эзра всячески торопил Фаринтоша, но достойный богослов и два его помощника трудились так усердно, что не прошло и недели, как от тридцати пяти тысяч фунтов почти ничего не осталось.