— Ты и правда из крайкома? Я вчера думала, что это шутка, — задумчиво произнесла девушка, разглядывая меня так, как не разглядывала вчера голого.
— Я в бюро Красноярского горкома ВЛКСМ, сюда по спортивным делам приехал, и заодно познакомиться с вашей новой молодёжной организацией воинов-интернационалистов. Федирко попросил — повторяю информацию я.
— Что, прям сам? — не верит девушка.
— Прям сам, пригласил в кабинет и попросил проверить, — уже слегка раздражаюсь расспросами я.
Но она все равно мордашку кривит недоверчиво.
— Толя, молодец, что заехал, — слышу голос первого секретаря горкома ВЛКСМ Норильска. — Вижу, уже с Жанной познакомились. Молодцы.
— Добрый вечер, Юрий Николаевич! — жму руку Захарову. — Только с тренировки и к вам, вот и ребята подъехали. Есть у вас время побеседовать с нами?
— О чем вопрос? Когда такой человек, как Павел Стефанович, просит — всегда рады помочь, чем сможем, — серьёзно говорит первый, повергая, как мне кажется, Жанну в состояние близкое к ступору.
Застыла, рот открыла и стоит столбиком — такая милаха! Ущипнул бы! За попку, обтянутую тугой, скромного вида юбкой, но очень уж нескромные формы у девушки, особенно нижние девяносто.
Через пятнадцать минут мы сидим в кабинете Юрия Николаевича. Мы — это он сам, я, три дембеля-афганца, некая Марина — завотделом агитации и пропаганды — девушка с горбатым носом, но вполне симпотная, ну и второй секретарь местного горкома — Кузнецов Александр. Обсуждаем недавно созданную молодёжную организацию. Хотя, на мой взгляд, создавать её только для молодёжи — не совсем правильно, но надо с чего-то начать.
— А почему нужна помощь только семьям погибших? Инвалидов тоже должны взять под особый контроль, — Кузнецов делает уже второе ценное замечание в нашей беседе.
Первое было, когда он высказал идею о том, что адреса родственников павших воинов можно попробовать найти через военкомат. Вообще толковый мужик оказался, но так внешне похож на бандоса из девяностых! Без грима, причём. Массивный лысоватый мужик с бычьей шеей. Золотой цепи не хватает только. Вот он полез в сумку, стоящую возле стола. Объемную сумку я и раньше заприметил, но тут показалось, что второй секретарь сейчас достанет обрез, не иначе. Но нет. Достал жестяную круглую коробку не пойми с чем.
— Я подготовился к нашей встрече. Вот тут плёнка с проводами норильских призывников за последние восемь лет. В нашем военкомате есть такая традиция — снимать ребят перед отправкой в армию, своего рода хроника, — пояснил дядя.
— Отлично! Надо выбрать кадры со всеми афганцами, — радуется Сергей. — Можно и стенд сделать с фото ребят до и после призыва.
— С мертвыми, что ли? — неделикатно спросила горбоносая.
«Она дура», — сразу понял я.
— Не надо с мертвыми, пусть фото до призыва, в форме, какими мы их запомнили, — поморщился Юрий Николаевич. — В общем, завтра на городском бюро ваши предложения рассмотрим.
Прощаемся. Разумеется, я с Жанной официально, за руку, как и с другими. Выходим на улицу.
— Может в чебуречную, у нас тут есть рядом? — предлагает Сергей мне.
— Сорян, ребята, — обогащаю словарный запас парней англицизмом. — Мне к завтрашнему дню надо программу тренировки доработать.