— Перебьется.

Я ей не верил: «Только с тобой я себя чувствую настоящей женщиной» — так ведь она сказала ему? — но настаивать боялся.

— Анюта, признайтесь, почему вы мне не доверяете?

— Это вам Дмитрий Алексеевич сказал?

— Да.

Она остановилась на мгновенье, улыбнулась насмешливо и нервно, как там, в палате, и ответила:

— А об этом вам ни в жизнь не догадаться. Ладно, давайте ближе к делу. Хотя я действительно ничего не знаю, и ваши да вешние вопросы о Марусе меня просто поразили.

Мы вошли в дворянскую беседку. Глаза слепил июльский плеск воды, камыш шуршал, легкие ветви шелестели, и отчаянно надрывалась какая-то птица на кладбище, на том берегу.

— Боюсь, кое-каких переживаний коснуться все-таки придется. Например, почему вы приехали к Дмитрию Алексеевичу в день исчезновения Маруси днем, а не вечером?

— Я сама не знала, поеду я к нему или нет. Утром на всякий случай сказала Марусе, чтоб она ключ с собой на пляж взяла: вдруг я уеду в Москву. Она ответила: «Поезжай. Я Боре не скажу».

— Она знала, куда вы собираетесь?

— Нет, конечно. Но догадывалась, что не к мужу. Год назад, тоже летом, — родители в санатории были — я два раза к Мите ездила и просила ее молчать. Ну, после ее слов мне стало так противно, что я решила покончить с этим не вечером, а пораньше, как можно скорее. Покончить — вы мне верите? — она глядела с тревогой, я кивнул, но не верил. — В двенадцать сказала, что уезжаю, а она вдруг взмолилась: «Не оставляй меня одну, я боюсь». Сыграть Маруся умела: я испугалась, решила остаться. Но она засмеялась и говорит: «Я просто хотела проверить, кого ты больше любишь: меня или своего друга. Поезжай, поезжай, ты мне мешаешь». Она меня как будто выпроводила, но дала слово, что перейдет на пляж. И не сдержала — на пляже ее Петя не нашел.

— Да, видимо, вы ей мешали, видимо, в тот день у нее тоже было свидание.

— С кем? С Петей?

— И с Петей и, наверное, с убийцей. А вы в ту среду так со своим другом и не покончили? — никак я не мог свернуть с этого пункта.

— У него там какой-то грузин все путался под ногами, все жаловался: «Вторые сутки в Москве, а по полдня сплю». Да это все ерунда, главное — другое. Главное, что я опоздала на последнюю электричку и проторчала всю ночь на Казанском.

— То есть как? Вы же ушли от художника в десять?

— Да, но я не сразу поехала на вокзал.

— А куда же вы поехали?

— Это не имеет значения. Ночь я провела на Казанском.