Танки отошли в сторону, восстанавливают дыхание, уперев руки в колени. Дорога для нашей повозки, границами которой должны были стать фланги строя, растворилась. Пулемет все еще смотрит в сторону дома, а Покровский пытается держаться напротив входа во впадину. Во всем этом разброде и шатании только стрелки удерживают оговоренную позицию, ущелье сотрясает рев Тубы:
— ДЕБИЛЫ, БЛ*ТЬ! — изо рта летят не только частички слюны, кажется, будто его злость материализовалась и теперь брызжет из глотки на теплый песок. — ВОССТАНОВИТЕ СТРОЙ! ЖИВО!
Мой неопытный глаз оценивает ситуацию, как нормальная или даже ништяк, пятерых из восьми стражей отправили на респ, потеряли не больше пяти процентов бойцов, сейчас влегкую добьем оставшуюся тройку и примемся за пещеру. И чего он так орет?
Ключевое значение в моей оценке сыграл как раз-таки неопытный глаз. В отличие от меня Туба прекрасно понимал, чего следует опасаться, он ревел не для того, чтобы выразить недовольство, пати-лидер предостерегал бойцов, и они поймут это уже через десять секунд.
Мы стоим метрах в сорока от впадины, этого оказывается вполне достаточно, чтобы услышать нарастающий гул вперемешку со свистом. Звук сливающийся с шумом ветра не успел никого напугать, а я успел лишь сформулировать будоражащий вопрос: почему стоящие спиной ко входу в данж ддшники падают лицом в землю?.
Копья протыкают увлеченных боем игроков, под обстрелом оказываются и хилеры. Песок окрашивается красным, поле сражения наполняется стонами раненых. Пати несет потери…
Организованным строем из пещеры выходят копейщики — длинноволосые, бородатые маугли с голым торсом. Каждый из них тащит перевязанную ремнями охапку копий.
— СТРОЙ! — кричит командир танков.
Здоровяки поднимают щиты, медленно, словно увязшие в песке черепахи, выстраиваются в шеренгу. Хилеры и часть ддшников просачиваются через щели между щитами танков, чтобы спрятаться от следующего залпа.
Одной из групп удается-таки минусануть еще одного стража. Молот дэмэдж-дилера расколачивает ногу, камнеголовый, пытаясь опереться на несуществующую конечность, теряет равновесие и падает на четвереньки. Позади развернувшейся драки корчится мужчина. Копье вошло ниже спины и вышло в районе паха, пробив кожаные доспехи, будто хбшную футболку. Под бойцом натекла красная лужа, пытаясь вытащить копье, ддшник вымазал в кровь руки, ноги и торс. Песочная крошка липнет к теплой красной гуще, как стружка к магниту, мужчина становится похож на песчаного червя, с ног до головы облепленного песком. В какую-то секунду боец опускает руки, мирится с тем, что вытащить плотно засевшую в теле деревяху в одиночку невозможно, и в самый нужный момент к нему подбегает хилер.
Парней в рясах и балахонах на поле боя осталось не так много, большинство из них спрятались за щитами танков. Наш спаситель решил поиграть в героя или доказать преданность, но, как оказалось, рвения у хилера было куда больше, чем опыта. Парнишка принимается обволакивать раненного синим свечением, ддшник пялится на него недоуменными глазами, тычет в окровавленное копье. Хилер хватается за древко, нерешительно тащит на себя, ддшник орет сквозь сжатые зубы, кулаки пытаются впиться в землю, но вместо этого лишь просеивают пустынный песок. Глядя на изнывающего от боли игрока, парнишка отпускает копье и снова принимается за подхил синим дымком.
Напарники раненного продолжают колотить стоящего на четвереньках стража, разбивают в пыль правую руку, на песок падает молот. Камнеголовый дышит на пару ударов, но не сдается, собирает последние силы, левая рука отталкивается от земли. Изуродованная одноногая скала поднимается, ее приговаривает фееричный воздушный кульбит парня с секирой. Игрок сделает кувырок в воздухе и выгибается дугой, двуручный топор врезается в основание головы, камень отделяется от тела.
Все что осталось от стража по инерции заваливается на спину, перекособоченная тень накрывает раненого паренька с копьем в бедре и неопытного хилера. Оба поднимают головы, провожают взглядом падающую на них гору. Лекарь ловит ступор, продолжает хилять, в то время как ддшник отчаянно орет, что нужно сваливать. За миг до падения отшвыривает бесполезного хилера в сторону, сам скрывается под камнепадом.
— Берегись!
Воздух заполняется звеняще-свистящим звуком, копейщики дают второй залп. Диковатые неписи отлично знают свое дело, смертоносные снаряды набирают скорость, при которой невозможно отследить их полет. Кто-то из игроков падает на землю, кто-то подпрыгивает на высоту двухэтажного дома, парочка хилеров в усыпанных камнями балахонах кастуют вокруг себя энергетические шары.
Копья врезаются в щиты танков, с грохотом разлетаются в щепки, оставляя на металле лишь едва заметные царапины. Несколько влетает в силовое поле магов, замедляются, отскакивают по касательной. Четыре копья попадают в цель, теплый песок впитывает кровь двух хилеров, ддшника и загулявшего лучника.
— Занять позиции! Приготовиться к стрельбе!
Стрелки подходят в упор к танкам, высовывают оружие поверх щитов.
— ОГОНЬ!
Рой стрел мчится к копейщикам. Неписи замирают и внимательно смотрят в глаза смерти, а в самый последний миг исполняют танец пьяного тектоник-дансера. Руки, ноги и тело изгибаются немыслимым образом, уворачиваясь от стрел и магических снарядов. Большая часть дикарей избегает ранений, первая шеренга редеет всего на три головы, копейщиков заменяют другие, вскидывают копья.