Эван потёр шею.

— Понимаю, что мои следующие слова будут полностью противоречить всему, что я говорил ранее...

— Супер.

— …Но сейчас мне кажется, что тебе не стоит пока обрывать все связи. По крайней мере, до тех пор, пока ты не узнаешь, какой будет её реакция.

Другими словами, не отталкивай её. Ашер провёл рукой по лицу, усталость снова навалилась на него. Проговорится ли Вивиан? Вряд ли. Однако когда-то он и представить не мог, что она кого-нибудь может застрелить. Каждый день она чем-нибудь его да удивляет.

— Итак. Будь пай-мальчиком, пока... что?

— Не знаю. Если копы приедут к тебе и будут задавать вопросы, тебе придётся сказать им правду.

То есть сдать её. Пусть её арестуют. Но правильно ли это?

— Тебя ведь никто там не видел, так? И если ты не оставил после себя никаких улик, то, даже опираясь на слова Вивиан, они не смогут арестовать тебя, — голос Эвана был полон надежды. Ашер не знал, кого из них двоих он пытается убедить.

— Она стреляла из моего пистолета.

— И что? — Эван подвинулся к нему, схватил руку Ашера и сжал её. — Она была у тебя дома. Ты знал, что происходит между ней и Микки, и поэтому хотел, чтобы у неё была хоть какая-то защита... Чёрт, скажи, что она украла его.

Возможно, он убедил его. Чуть-чуть. Даже если Вивиан сдаст его, и копы станут к нему присматриваться, разве есть хоть какие-то улики, которые свяжут его с убийством Микки? Или с остальными убийствами? И оттого, что Эван в буквальном смысле предложил ему способ избежать наказания, его желудок сжался.

— Перезвонить ей прямо сейчас? — нехотя спросил он.

На лице Эвана появилась чуть заметная улыбка.

— Сначала можно и позавтракать.

***

На столе стояло столько еды, что впору было накормить целую армию. Ашер уставился на стол, и миссис Бишоп засмеялась.

— Если ты считаешь, что Эван слишком много ест, то ты ещё не видел его отца.

За завтраком Ашер тихо ел и почти ничего не говорил — только вежливо отвечал на вопросы. Наблюдал. Изучал. В семье Эвана вели себя шумно — он к такому не привык. Но Ашеру это не сильно мешало. Они добродушные и дружелюбные люди, которые не заводили с ним неприятные разговоры. Они оставили эту прерогативу Эвану.

По крайней мере, поначалу.