– Не совсем монстр. В самом начале точно им не был. Возможно, вас это удивит, но у Билли замечательное чувство юмора. Это одно из качеств, которые меня подкупили в нем. Он всегда знал, как меня рассмешить. И не только меня. С другими людьми у него тоже это получалось и помогало в работе. Люди чувствовали себя с ним непринужденно.

– Но вы подозревали, что с ним что-то не так?

– Не сразу, но потом, да, что-то было. Поэтому я ушла от него. Но у меня не укладывается в голове, что он кого-то убил, – помедлив, проговорила она. – Он просто не способен на это.

– Нет?

– Нет, – неуверенно сказала она. Складывалось ощущение, что, отрицая это вслух, она сама себя пыталась убедить в правдивости этой лжи.

– Как вы познакомились? – спросила Андертон.

– Не хотелось бы вызывать к себе жалость, но мы встретились на сайте знакомств, – грустно улыбаясь, ответила Кейти.

– Какая можеь быть жалость? – спросила Андертон. – Сейчас многие знакомятся через сайты. Совсем непросто встретить достойного человека.

– Но только и там нет никакой гарантии. В интернете не меньше подлецов, чем в барах и клубах. А может, даже больше.

– Вы сочли, что Билли – достойный человек, да?

– Я была в этом уверена, – кивнула Кейти. – В первую встречу мы пошли в кафе. Сразу возникло ощущение контакта, взаимопонимания. У нас оказалось столько общего. У него замечательная улыбка. Я помню, что пришла домой и пыталась смириться с тем, что он больше не позвонит. У меня был его номер, и я решила, что подожду три дня. Если он не позвонит, то позвоню ему сама. Он позвонил на следующий день и пригласил на ужин. Через четыре месяца мы жили вместе. Через шесть – поженились.

– Расскажите, какой была свадьба.

– Особенно нечего рассказывать. Мы просто пошли в мэрию, вдвоем. А, еще был какой-то случайный человек, которого мы притащили с улицы в качестве свидетеля. Родственников не было, потому что ни у кого из нас их, по большому счету, нет. Вы, думаю, знаете, что случилось с настоящими родителями Билли. А его приемные вышли на пенсию и уехали жить во Флориду. Он больше не поддерживает с ними связь. Что-то между ними произошло, он никогда не рассказывал. А мой отец ушел от мамы еще до моего рождения, а мама умерла от рака, когда мне было двенадцать.

– После свадьбы вы переехали на Арджил-стрит?

– Да. Первые полгода все было отлично. Дому требовался ремонт, и я занялась этим. К тому же я была так влюблена в Билли, что предпочла проигнорировать тревожные звоночки.

– Что за тревожные звоночки? – спросил Уинтер.

– Он начал цепляться ко мне. Сначала по мелочам, а примерно через год все стало серьезно. Он спрашивал, где я была и какие у меня планы. Начал ходить со мной по всем делам. Дома я иногда что-то смотрела по телевизору или читала, повернусь – а он смотрит на меня. В начале наших отношений мне нравилось, что он уделяет мне внимание, но со временем мне стало очевидно, что он странный. У меня появилось ощущение, что меня душат.

– Он вас фотографировал?

Кейти закатила глаза и сморщилась.

– Как я и сказала, поначалу его внимание мне льстило. Плюс он же работал фотографом, зарабатывал этим деньги. Если честно, я бы расстроилась, если бы он меня не фотографировал. Других снимает, а меня – нет? Но в какой-то момент он начал постоянно ходить с фотоаппаратом, направленным на меня. Конечно, не круглыми сутками, но чувствовала я себя так, будто всегда была в объективе.