— Погибель.

Фрейзер Холодный взмахнул клинком, посылая в Бога Копья волну некротической энергии. Тут подсуетились остальные игроки: все, кто могли использовать Магию Света, обрушили заклинания этой школы магии на Герцога мертвых.

«Погибель» удалось остановить, Фрейзеру Холодному снова пришлось использовать барьер. У него еще оставались силы после убийства Звейцшасса, все-таки, Лорд смерти был сильным мертвецом. Но все это было временно.

Ипсилион, который разбирался с нежитью за стенами Дунвана, выстрелил лучом из Магического ядра. Атака выбила из Фрейзера Холодного остатки энергии. Мертвец потратил всю свою ману и покрыл себя ледяной броней, только так он смог не получить урон.

— Множественные пронзающие копья!

Пару атак Фрейзер смог отбить своим клинком, но большая часть выпадов копья попали прямо по телу мертвеца. Урон был колоссальным, Тао улучшал свое копье постоянно. Разумеется, даже Герцог мертвых сильно пострадал, от таких атак он сделал шаг назад и упал во внутренний двор крепости.

— Падение дракона! — сказал Бог Копья и нырнул вслед за Фрейзером. Эта атака работала только тогда, когда ты падаешь с высоты. Разумеется, она того стоила.

Казалось, будто во двор крепости Дунван упал снаряд.

— Жалкие глупцы, вы не представляете, с кем связались, — сказал Фрейзер Холодный перед смертью.

Герцог мертвых Фрейзер Холодный был убит!

— Победа!

Игроки ликовали. Герцог мертвых был побежден, один из Лордов смерти тоже умер. Крепость Дунван вновь переходила под контроль живых.

— Местами нежить еще есть, — сказала Сильва. В бой с Фрейзером Холодным Тин не вмешивался, он уничтожал рыцарей смерти, и это было правильным решением. Без нежити поблизости Герцог мертвых резко становился уязвимым.

— Пусть армия зачищает поле боя быстрее и продвигается сюда, надо укрепиться в Дунване, — сказал Тин.

К игрокам подошел Бог Копья. В бою ему много кто помог, но почти весь урон по Фрейзеру нанес он. Поэтому и основная часть лута досталась Тао.

— Меч нормальный? — спросил Тин.

— Хороший. Отдам Мадриду, — сказал Бог Копья. Это было справедливо: диверсант Акродуса сделал для этого боя больше, чем кто-либо другой.

— И что теперь? Наступаем? Завтра продолжаем? — задала вопрос Сильва.

— Сколько у нас осталось противовируса?

— Две трети, — отрапортовала Пина.