Не обращая внимания на глазеющих на него дамочек, эррендиец, ведя в поводу коня, неторопливо пересёк площадь и подошёл к дверям кафе. Привязав поводья к специальному столбику, Глэйд, слегка пригнувшись, чтобы не задеть свисающую с притолоки резную деревянную рамочку, вошёл внутрь помещения.

Посетителей внутри небольшого полукруглого зала, подсвеченного неярким свечением газовых ламп, было немного. Несколько горожан сидели за уютными деревянными столиками, у длинной стойки, за которой хозяйничал пожилой крепко сложенный эльдеронец, чья выправка свидетельствовала о том, что некогда владелец сего заведения занимался отнюдь не мирным трудом, неторопливо потягивая ароматный эреншильдский эль, расположился неизвестно какими ветрами занесённый в эти края уроженец далёкого Иримора, облачённый в длиннополое кожаное пальто, под которым виднелись кожаные коричневые штаны, серые ботинки с высокими голенищами и толстой подошвой и плотный шерстяной свитер, из-под которого выглядывал воротник сорочки. Длинноствольный ириморский двенадцатизарядный револьвер покоился у заморского гостя в притороченной к поясу кобуре, а широкополая шляпа небрежно была сброшена за спину.

— Что-нибудь прохладное и фруктовое, пожалуйста, — произнёс Глэйд, подходя к стойке и кладя на гладкую полированную поверхность серебряную монету в пол-шильдера. — И три бисквита с карамелью и лесными орехами.

Ириморец равнодушно скользнул взглядом по Глэйду и вернулся к своему занятию. Хозяин же кафе, смерив северянина внимательным взглядом, молча поставил перед ним керамическую тарелочку с бисквитами и большой фужер из матового стекла, доверху наполненный холодным фруктовым лимонадом, производство которого в Эреншильде было поставлено на поток. Сейчас, как было известно Глэйду, в сторону Итериса, где располагался самый крупный в Эреншильде завод по производству напитков, аффинорские строители тянули ветку железной дороги от связывающей столицу Аффинора — и крупный морской порт по совместительству — Дарм с главным портом Иллии — Тервано — магистрали. Да, за последние сто с небольшим лет технологии шагнули далеко вперёд, во многом благодаря аффинорцам, рэндианцам и оркам с Южнополярного архипелага. Влияние островных империй Иримор и Мерендар на развитие Эрелена было не таким большим, но оно всё же тоже имело место быть. Правда, хитрые техномаги не раскрывали все свои секреты, и что ещё могло храниться в их лабораториях и в секретных хранилищах аффинорцев, никто не знал. Глэйду доводилось слышать рассказы о том, что у техномагов есть в наличии машины, способные передвигаться по воздуху и оттуда наносить сокрушительные удары по врагу, но сам он никогда ничего подобного не видел. Правда, и в Аффиноре эррендийцу бывать ни разу не доводилось, равно как и видеть воочию хоть одного техномага.

Заметив косой взгляд хозяина кафе, северянин едва заметно усмехнулся. Усмешка не прошла мимо эльдеронца, который, продолжая вытирать впитывающей влагу салфеткой цилиндрический бокал из мерконисского хрусталя, то и дело бросал на Глэйда настороженные взгляды.

— Какие-то проблемы, уважаемый? — невозмутимо спросил Глэйд.

— Никаких проблем, — автоматически отозвался эльдеронец. Затем понял, что сказал вовсе не то, что хотел, и недовольно насупился.

— Сдачу оставь себе, — уже в открытую улыбнулся северянин. — Уж больно хорош лимонад!

— Да, у вас, в Эррендии, о таком отродясь не слыхали! — с вызовом бросил эльдеронец.

— Так ведь и лимонад-то не эльдеронский!

— Но и не эррендийский!

Глэйд усмехнулся и ничего не ответил владельцу кафе. Эльдерон, как и Эреншильд с Асмадом и Салиаром, фактически не имел независимой внешней политики, следуя в русле политики Корвиса, а тот всегда относился к северным королевствам с изрядной долей недоверия и опаски, при этом постоянно кичась своей «цивилизованностью» перед «варварами-северянами». Хотя кто был цивилизованнее, можно было поспорить. Всё это шло ещё со времён корвисско-эррендийских войн конца второго тысячелетия, когда заносчивые монархи Корвиса вознамерились построить в Западном Эрелене свою собственную империю. Но их мечты разбились о несокрушимые твердыни северян и об их армии, что встали на пути корвиссцев к мировому господству.

Эррендиец мог бы поведать владельцу кафе о кристально прозрачных, как слеза, и холодных, как северный ветер, родниковых водах Славира, и о вкуснейшей минеральной воде, что производилась на фабриках купца первой гильдии Гренца Хагвинда. Но вместо этого он лишь невозмутимо пожал плечами и перенёс своё внимание на еду и питьё.

Ириморец, допив эль, бросил на стойку несколько аргиевых монет и, не произнеся ни слова, встал и направился к выходу. Монеты тут же исчезли в руках эльдеронца, который, наконец, закончил полировать бокал и поставил его на прикреплённую к стене за своей спиной большую полку.

— Скажи, почтенный — не приходилось ли тебе видеть сего господина? — на стойку легла визиграфия Шадена Дживва.

— Он что-то натворил? — эльдеронец внимательнее всмотрелся в Глэйда и, похоже, что он, наконец, понял, что перед не совсем обычный северянин, о чём недвусмысленно намекала брошь с эмблемой Братства.

— Тебя это не касается, — холодно отозвался Глэйд, заканчивая доедать последнее пирожное. — Это дело Братства.

— Разумеется. — Эльдеронец дураком не был и влезать в дела ассасинов не собирался, ибо это было чревато серьёзными проблемами для здоровья. — Дай-ка взглянуть…

Хозяин кафе взял визиграфию в руки и, поднеся к свисавшей с потолка на длинной витой цепи газовой лампе, внимательно вгляделся в изображение.

— И два «дорожных набора» добавь, — бросил Глэйд. — В счёт сдачи.