— Но всё ещё уродец, — Майк улыбнулся.

— Что тогда произошло? — спросила Кассандра. — Отец запретил мне вмешиваться. Сказал, что мужчина должен уметь за себя постоять.

Майк мельком глянул на отца, который делал вид, что его подобные беседы не интересуют.

— Джек, это всё Джек, — признался Майк. — Когда он появился, то увидел, как Хамви бросил мне в затылок мяч в спортзале. Я упал и разбил нос. Тогда Джек к нему и подошёл. Все сразу заржали, первоклашка встал на защиту второклассника…

Майк замолчал, ему вдруг стало грустно.

— И что? — подтолкнула Лиз.

— Джек взял мяч, Хамви стоял у стены, Джек кинул мяч, Хамви увернулся, — Майк изобразил бросок, взгляд его затуманился, он был далеко. — Но когда Хамви выпрямился, мяч отскочил от стены и прилетел смеющемуся уродцу в затылок. Он упал на колени. Тогда Джек пнул его в лицо, разбивал ему нос и сказал: “Один-один”.

Повисла тишина.

— Ты никогда не рассказывал, — произнёс Рэд, всматриваясь Майку в глаза.

— Это не то, чем я горжусь.

— Разве надо рассказывать только о том, чем гордишься? — спросил Рэд.

— Тебе? Да, — вдруг признался Майк. — Я всегда так хотел заработать твоё одобрение, что рассказать подобное было страшнее смертной казни.

— Сынок, — Кассандра обняла Майка, — ты никогда не рассказывал.

— Как-то не представилось случая, — пожал плечами он.

— Когда меня вызывали в школу, я не пошёл, — сказал Рэд. — Мне передали, что мой сын надрал задницу какому-то эмигранту. Я сразу понял, о чём речь. После этого ты больше не возвращался побитый. Я не связал это с Джеком. Но у меня всегда было чувство, что он что-то скрывает.

Рэд вздохнул и отхлебнул пива.

— Я хочу посмотреть, как он там, — Майк потянулся к пульту, собираясь включить трансляцию.