III

— Денис, Марк Александрович просил тебя через час зайти. Сказал, что есть одно срочное дело — какие-то наследственные дела, а еще он просил захватить твои наработки по «Балтстрою», — хорошенькая Анечка ослепительно улыбнулась. — Хочешь, могу кофе тебе заварить.

— Нет, Анютка-незабудка, не хочу. Может попозже, — рассеянно отозвался он.

— Ну, как хочешь, — пожала она плечами и, кокетливо вильнув аппетитной попкой, скрылась за дверью приемной.

Денис Кравцов постарался углубиться в документы, лежащие перед ним, но мысли упорно сворачивали совсем не туда, куда нужно. Может зря он отказался от кофе? Хотя нет, не зря, — левую лопатку сегодня ломило и временами обжигало острой болью.

…Некоторое время назад дочка его шефа, четырехлетняя Олечка, неожиданно оказалась в больнице. Родители девочки отдыхали где-то на Мальдивах, когда у малышки внезапно заболел живот. Бабушка перепугалась, вызвала «Скорую» и ее тут же отвезли в одну их городских больниц, где в срочном порядке провели операцию по удалению аппендицита. Отец девочки пришел в ужас, когда через день пришел навестить дочку. В тесной душной палате, кроме Оленьки, лежало еще пятеро детей разного возраста. По коридорам гулял жестокий сквозняк и разносил запах кислой капусты и прогорклого кефира; в линолеуме, которым был покрыт пол, зияли черные проплешины. Колченогие железные кровати были покрыты застиранными сиротскими простынями с несмываемыми серыми штемпелями по углам: а ну как кому-нибудь придет в голову забрать с собой казенное имущество?! Схватившись за голову, Марк Александрович тут же выразил желание перевести ребенка в другую клинику, но лечащий врач запретил какие-либо перемещения, так как операция прошла с осложнениями. Результатом бурной деятельности обеспокоенного родителя стала отдельная палата для Оленьки. Несколько раз Денис Кравцов по просьбе своего начальника отвозил в больницу необходимые лекарства и фрукты. Там-то он и познакомился с милой и приветливой медсестрой по имени Полина. Оленька сильно привязалась к ней, и Марк Александрович обратился с просьбой к главврачу (просьба, как всегда, была завернута в приятно шуршащие бумажки с изображением американского президента, которые эскулап суетливо засунул в глубокий карман белого халата), чтобы Полина Колобова днем и ночью дежурила подле Оленьки.

…Прошло уже три года с тех пор, как Денис Кравцов, подобно миллионам таких же, как и он, молодых самоуверенных людей, приехал из Саратова покорять Москву. Его отец созвонился с одним своим старым приятелем, который занимал не последнюю должность в одном из министерств и просил поспособствовать трудоустройству сына. Приятель оказался мужиком неплохим, и выполнил просьбу армейского друга — устроил начинающего юриста Дениса Кравцова в солидную крупную адвокатскую контору. На этом помощь всесильного покровителя закончилась, но у Дениса имелось и еще одно преимущество: бешеная работоспособность и желание во что бы то ни стало сделать карьеру. Начальство в лице Марка Александровича заметило перспективного молодого сотрудника. Постепенно Денис обзавелся полезными знакомствами и уже совсем скоро стал ощущать себя настоящим москвичом. Высокий, темноволосый, широкоплечий, он пользовался неизменным успехом у противоположного пола. Однако Полина была совершенно не похожа та тех женщин которые окружали его до сих пор: некапризная, скромная, правильная. Была в ней какая-то свежесть и неиспорченность. Ее наивные серые глаза смотрели на мир с восторженностью пятилетнего ребенка. Она вполне могла прийти в хорошее настроение от осеннего дождя, заливающего окна, оставляя на них грязные, мутные потеки, или от шуршания разноцветной листвы под ногами в больничном сквере, куда она через некоторое время начала выводить свою маленькую пациентку на прогулки. Оленька быстро шла на поправку, и вскоре счастливые родители забрали ее домой. Поводов ездить в больницу не осталось, и Денис неожиданно для самого себя, пригласил Полину на свидание. В тот раз он принес ей маленький простенький букет разноцветных осенних хризантем, купленный у какой-то старушки возле метро за сто рублей, но Полина выразила такой неподдельный восторг, что Денис тут же почувствовал себя настоящим рыцарем. Полина Колобова оказалась на редкость интересным собеседником, умела поддержать любую тему, но главное, — она умела слушать. С тех пор встречи стали регулярными.

Первое время ему было уютно и спокойно рядом с ней. Они бродили по облетевшим аллеям парка, пили кофе в старом московском кафе на Арбате, сидели на скамейке, глядя на темную холодную воду Чистых прудов, куда ошалевший от безнаказанности октябрьский ветер швырял охапки сухих листьев. Денис чувствовал, что эта наивная девочка Полина без памяти влюбилась в него, и это доставляло ему ни с чем не сравнимое наслаждение. Неведомое доселе чувство безграничной власти над ней возбуждало и пьянило его, как бокал крепкого вина, выпитого натощак. Разгорелся бурный роман. Через полгода Денис переселился к ней, в ее маленькую двухкомнатную квартиру в Ясенево. Некоторое время он всерьез задумывался над тем, а не жениться ли ему на Полине. Но уже совсем скоро понял, что ему становится безумно скучно… Она была предсказуема, как снег в январе. Наступило муторное похмелье от того самого выпитого на голодный желудок вина. Ее наивные разговоры о верности, преданности, любви, о долге и чести все чаще стали вызывать в нем приступы недовольства и раздражения. Он словно вынырнул из глубины какого-то заколдованного омута, куда его затянула эта женщина. И оказалось, что на поверхности есть другая жизнь, где можно дышать свежим чистым воздухом. И жизнь эта проходит мимо. Придумав какой-то повод для ссоры (он даже не запомнил какой), Денис не стал выслушивать Полинины оправдания, а просто хлопнул дверью и уехал от нее. Сняв квартиру, он целый месяц жадно пил эту свободную жизнь, словно верблюд, только что пересекший пустыню Гоби: заводил мимолетные романы, проводил выходные в клубах и на вечеринках, пил джин и кальвадос, и совсем не вспоминал о Полине, а ее звонки попросту сбрасывал. Впрочем, справедливости ради надо заметить, что Полина оказалась девушкой ненавязчивой, за что Денис ей был искренне благодарен. Но однажды утром, после очередной веселой гулянки, он вдруг заметил, что плетеная корзина в ванной топорщится от обилия грязных носков и футболок, в холодильнике, кроме сморщенных от старости сосисок и двух бутылок пива ничего нет, а раковина полна грязной посуды. Кроме того в карманах гулял сквозняк. Внезапно Дениска затосковал по уютной, доброй и милой Поленьке. За прошедшие полгода он привык к тому, что его рубашки всегда постираны и выглажены, а на кухне вечером ждет вкусный горячий ужин. Он не давал себе труда задуматься, как, на какие деньги и когда она все это успевает, так как сам он денег на хозяйство не давал, а она не просила. Ему был не интересен процесс, был важен лишь результат. В тот же вечер он позвонил в знакомую дверь на окраине Москвы.

— А я знала, что ты придешь. Я тебя ждала, — просто сказала она и улыбнулась.

Жизнь Дениса Кравцова превратилась в бесконечную череду приходов и уходов. Полина была удобна, как бывает удобна старая байковая пижама: вроде и старая, и рваная, и на людях надевать стыдно, но выбросить жалко. Он, кажется, даже как-то сделал ей предложение. Поленька доверяла ему безоговорочно, а если и ревновала, то никогда не говорила ему об этом. В конце концов, думал он, в этом всем есть свои плюсы. Кто знает, может быть он в конце концов и женился бы на ней. Но внезапно все изменилось.

ОНА, легкая и грациозная, ворвалась в его жизнь, перечеркивая и сметая на своем пути все, как ураган «Вильма». Недавно он случайно наткнулся в интернете на статью про эту самую «Вильму», со страшной разрушительной силой обрушившейся на Флориду в 2005 году.[4] Тогда он и не подозревал, что совсем скоро такой же ураган налетит на него. «Это все. Я пропал», — с пугающей отчетливостью понял он в тот же вечер, сидя на кухне. В окно барабанил унылый сентябрьский дождь, и в тишине двора отчетливо слышались шаги запоздалого прохожего. Полина уже ушла спать, а он все сидел и потягивал ярко-рубиновый вишневый ликер из ЕЕ рюмки. Ему казалось, что он все еще чувствует ЕЕ запах, а ее губы должно быть такие же на вкус — тягучие, сладкие и терпкие. Закрывая глаза, он вновь и вновь слышал серебристый смех, видел желтые кошачьи глаза, в глубине которых плясали маленькие чертята. Он знал, он чувствовал, что ночь с ней будет такой же сумасшедшей, как тот самый ураган «Вильма», но под оползнями и ливнями на этот раз окажется не какая-то далекая и неинтересная никому Флорида, а он, Денис Кравцов. Она опустошит, уничтожит его «я». Он больше никогда не сможет принадлежать себе. Теперь не он владеет, а им владеют. ОНА захватила его в рабство и этот плен настолько сладок, что нет желания вырываться и сопротивляться. В самом деле, возможно ли сопротивляться урагану, несущемуся со скоростью триста километров в час?! А еще он точно знал, что эта их встреча не последняя. Она обязательно найдет его. Сама. Напрасно внутренний голос разума, еще теплившийся где-то в глубине сознания шептал о том, что нужно бежать, спасаться, пока многометровая волна на нагнала, и не ударила своим ослепительно-белым, безжалостным, пенящимся гребнем, круша и ломая душу и тело. Вместо этого он готов был сам бежать ей навстречу. И все случилось. Счастье, боль, ревность, страсть — все смешалось в один клубок, который теперь распутать не было никакой возможности. Без нее он тосковал и готов был выть, как брошенный пес, которого обожаемый хозяин бросил погибать на морозе. Но еще больший страх он испытывал думая о том, что не сможет долго удерживать ее. Он для нее не больше, чем очередная игрушка. Для того, чтобы ТАКАЯ женщина была рядом, нужно нечто большее, чем смазливая внешность. Это ведь не Полина, здесь дешевеньким букетиком за сто рублей не обойтись. Нужны деньги, и деньги не просто большие, а очень большие. Если он их не достанет, то она, не задумываясь, уйдет, легко постукивая тонкими каблучками, бесследно растворится, исчезнет подобно туману погожим летним утром. Что тогда будет с ним?! От этой мысли стало так тошно, что он уткнулся в ледяные ладони и тихонько застонал.

Больше он никогда не вернется к Полине. Разве может эта простушка сравниться с его звездой, с его богиней, с его Вильмой?! Уже сегодня он вновь увидит ЕЕ и от этой мысли приятная дрожь пробежала по всему телу, замерев где-то на кончиках пальцев.

…— Эй! Кравцов! Ты уснул что ли?

Он помотал тяжелой головой и с трудом перевел взгляд на Анечку.

— Денис, ты помнишь, что Марк Александрович просил тебе зайти к нему? — с неподдельным беспокойством она вгляделась в его лицо. — Ты не заболел, часом? Что-то неважно выглядишь. Бледный какой-то…

— Нет, Ань, все в порядке. Просто не выспался. Иду.

Он собрал разбросанные по столу папки и отправился с докладом к шефу. Он еще не знал, что предстоящий разговор в очередной раз перевернет его жизнь.

IV

— Ленка! Вставай! Будильник уже три раза звонил, — Полина потрясла подругу за плечо.