И это меня невероятно бесило.

Уильямс вскинул руку, и я снова инстинктивно отшатнулась, словно от удара, но отчего-то прохладная мужская рука мягко легла на мою щеку. Я вздохнула, собираясь что-то сказать, но вдруг лицо опасного брюнета оказалось слишком близко от моего и в следующую секунду мой выдох оказался заблокирован чужими губами.

Поцелуй продлился всего секунду, но мне казалось, что прошла вечность, а то и несколько, прежде чем Кристофф отстранился, а я наконец смогла сглотнуть неожиданно горькую слюну и выдохнуть.

— Ивета, вы сейчас же прекратите истерику и отправитесь собирать вещи, так быстро, как только можно, — сказал мужчина спокойно и буднично, будто ничего особенного не произошло.

А произошло ли? Что это вообще было? Пару минут назад Уильямс сообщил, что между нами ничего и быть не может, а теперь вот, целует, как ни в чем не бывало!

Вот подлец.

Я машинально притронулась к щеке, которой еще мгновение назад касалась рука аристократа, и с удивлением отметила, что слезы высохли. Зато сердце стало биться намного чаще.

Я собиралась спросить Кристоффа, начитался ли он дурацких женских романов, где героям-мужчинам просто медом мазано успокаивать женские истерики поцелуями, но сказала совершенно другое:

— Можно взять кошку?

Преподаватель мельком взглянул на Ириску, которая точила когти о ногу Алекса. Тот дернулся, стремясь пнуть пушистую заразу, но она ловко увернулась и юркнула под ноги брюнету.

— Можно. Только, умоляю, шевелитесь!

— Хорошо! — бросилась я к рюкзаку. Шум на улице стал только громче, и это заставило меня осознать всю серьезность ситуации.

Впрочем, собирать-то было особо нечего, все самое дорогое и ценное — айди-карта, кошелек — и так хранилось на государственных серверах. Бумажные документы и деньги давно вышли из моды. А из вещей… Разве что пара старых фотографий тети и ее серебряный кулон с янтарем — настоящее сокровище из детства. От родителей у меня ничего не осталось.

— А куда мы отправимся? — решила я уточнить цель нашего путешествия, параллельно пытаясь попасть в штанину.

— Разумеется, ко мне в Верхний. Туда им вломиться будет намного, намного тяжелее! — ответил Уильямс, задумчиво вертя в руках обломки трости. — К тому же, вряд ли они так просто прознают, где мой настоящий дом.

— Шлюха! — внезапно раздалось от кресла.

Я обернулась на голос и увидела, что Алекс смотрит на меня с крайней степенью неприязни. От кляпа, он видимо, смог избавиться.

— Впрочем, не особо тебе это помогло, — ухмыльнулся он. — Тебя все равно отчислили сегодня!

— Что? — замерла я, в неверии переводя взгляд на Кристоффа, который просматривал какие-то голограммы на своем браслете. Тот мельком взглянул на Алекса и ответил.

— Не сегодня, вообще-то, а еще вчера.