«Да, — решила Слай, — я могу доверять Модалу… в данный момент». Ей было нелегко оставлять его сегодня утром одного, но брать Модала с собой на встречу с Агарвалом было никак нельзя.

Бывший декер молча смотрел на нее: пусть решит, что говорить ему, а что нет. По его лицу блуждала мягкая улыбка.

— Это были интересные двадцать четыре часа, — наконец произнесла Слай. — Ты работал с файлом, который я тебе послала?

— После твоего звонка я уже не занимался ничем другим, Шерон, — ответил он.

Слай почувствовала угрызения совести. Время, которое он тратил, помогая ей, отнималось от его любимых машин, но дело было слишком важным.

— Что-нибудь выяснил?

Агарвал кивнул.

— Прежде всего ясно, что среди корпораций происходит что-то чрезвычайно важное, очень необычное, — я бы сказал, неслыханное. Например, активность на фондовой бирже была по меньшей мере… удивительной. Последние два дня шло перераспределение корпоративных интересов. Мегакорпорации пытались захватить более мелкие, которые до сих пор считались вне сферы их влияния. Ты понимаешь, что это значит?

Подумав мгновение, Слай призналась:

— Не совсем. Экономика — не мой конек.

Он вздохнул.

— Экономика — это все в этом мире, Шерон, ты должна это знать. — Он на мгновение замолчал, собираясь с мыслями. — Все крупные корпорации ходят над пропастью, когда дело касается конкуренции. Каждая мегакорпорация борется с другими на рынке. Поскольку рынок в большинстве отраслей сформировался, это означает игру с нулевой суммой. Любая прибыль, полученная какой-то корпорацией, — это убытки конкурентов. Поэтому успех приходит только к самым оборотистым и ловким корпорациям. К сожалению, существует обратная сторона, если можно так сказать, слишком сильной конкуренции. Если одна корпорация начнет открыто воевать с другой, то агрессор может значительно увеличить свои прибыли. Но хаос, который вызвал бы такой конфликт в финансовой сфере, как, впрочем, и в других областях, означал бы сужение потенциального рынка. То есть корпорация-агрессор получила бы больший кусок пирога, но сам пирог был бы меньше. В итоге доход агрессора уменьшился бы. Поэтому мега-мегакорпорациииграют по правилам Корпоративного суда и по неписаным законам, которые все удачливые предприниматели понимают инстинктивно.

— Но корпорации все же вредят друг другу, — заметила Слай. — Черт побери, Агарвал, ты и сам достаточно этим занимался!

Агарвал ухмыльнулся.

— Правда, — согласился он. — Но теневые дела, которые одна корпорация ведет против другой, — это мелочи. Конечно, те дела, для которых корпорации нанимают нас с тобой. Для корпорации с годовым доходом в триллионы нуен наши потуги — как булавочный укол для дракона.

Секунду Слай молча переваривала это.

— Эти неписаные законы, о которых ты говоришь, — сказала она наконец, — они нарушаются? Вот почему этот передел так важен?

— Правильно. Случилось что-то, что побудило мегакорпорации к прямой борьбе. Это видно даже на улице. Ты заметила пополнение в службах безопасности корпораций в городе?

— Да нет, — сказала она. — Думаю, мои мысли были заняты другим.

— Действительно. И вполне понятно. Я выяснил, что тебя ищет слишком много людей, мой друг. Дюжины раннеров, осведомителей, уличных бойцов — в это ввязалось несколько корпораций.