— Оставьте его, — спокойно сказал он. — Он под моей защитой.
Коршун увидел, как глаза у троих троллей удивленно расширились. Невозмутимые, размеренные движения незнакомца таили угрозу — смертельную, неумолимую.
Но вожак троллей не обратил на это внимания. А если и обратил, то не показал виду.
— Отвали, ублюдок! — рявкнул он и протянул руку, которая была толще, чем нога у Коршуна. — Тролль явно собирался убрать незнакомца с дороги. Каким бы сильным ни был индеец, тролль первым же ударом отшвырнул бы его к стене.
Но индеец вовсе не собирался подставлять грудь под удар. В последний момент он увернулся, схватил тролля обеими руками за запястье и рванул на себя. Тот, потеряв равновесие, покачнулся. Не давая ему опомниться, индеец развернулся к троллю спиной, крепко зажав его мощную лапу. Перехватив руку тролля поудобнее, он резко вывернул ее.
Ужасающий треск ломающейся кости разорвал тишину улицы, словно выстрел. Тролль взвыл от боли, но ненадолго. Индеец выпустил сломанную лапу и с полуразворота ударил вожака троллей в подбородок. Рот тролля с лязгом захлопнулся, глаза закатились, и он бесформенной грудой рухнул на землю.
Двое из трех оставшихся троллей с рычанием прыгнули на индейца. Третий, пониже, отпрянул назад и наблюдал за начавшейся дракой выпученными от удивления и страха глазами.
Два огромных тролля одновременно обрушились на незнакомца, словно сплошная стена живого мяса, способная сбить с ног кого угодно. Хуже того, Коршун заметил блеск стали в кулаке одного из них. Нож? Похоже. Будь у них пистолеты, они не полезли бы в драку. Индеец исчез под навалившимися на него троллями. «Это конец», — подумал Коршун.
Но он ошибся. Один из троллей издал такой душераздирающий вопль, что Коршун даже невольно посочувствовал. Что-то сверкнуло в воздухе и упало у его ног. Это был нож тролля.
Один из троллей лежал без движения. Другой пытался достать своими кулачищами голову противника, но удары не достигали цели. Глубоким нырком индеец увернулся от удара, подождал, пока тролль по инерции пролетит вперед и подставит бок, и нанес троллю два мощных коротких удара по почкам. Тролль согнулся в три погибели.
Подскочив, индеец сбил тролля с ног подсечкой. Когда тот падал, индеец всей тяжестью обрушился на массивное тело врага, ускоряя его падение. Первой грохнулась о землю голова тролля. Раздался страшный треск, тролль конвульсивно дернулся и затих.
Вдруг на плече индейца появилось крошечное рубиново-красное пятнышко и поползло к его голове. Коршун обернулся.
Единственный оставшийся в живых тролль стоял в начале аллеи, держа в своих огромных лапах небольшой пистолет с включенным лазерным прицелом, и Коршун видел, как палец тролля нажимает на спуск.
Коршун нагнулся, схватил лежавший у его ног нож, и отчаянно метнул его снизу вверх.
Должно быть, тролль заметил нож краем глаза. Спуская курок, он дернулся, пытаясь увернуться. Раздался выстрел, и тут же нож ударил тролля в голову. Для хорошего метальщика бросок был никудышный: удар пришелся рукояткой, а лезвие только оцарапало троллю подбородок, но, учитывая ситуацию, это было совсем неплохо.
Но все же недостаточно. Рыча от злости, тролль вскинул пистолет и еще раз нажал на спуск.
И, как по волшебству, рукоятка у ножа будто выросла из горла тролля. Он захлебнулся кровью, повалился на спину, отчаянно дернулся и затих.
Индеец все еще лежал на теле мертвого противника. Левая рука, которой он бросил нож, была вытянута по направлению к мертвому стрелку. Это был бросок снизу, такой же, какой пытался сделать Коршун, а ведь лежа выполнить его еще труднее. Как бы то ни было, исполнение было безупречным.
Индеец медленно поднялся, застонав от напряжения. Коршун заметил, что правая рука силача безжизненно свисает. Коршун понял: пуля тролля задела нервный узел. Кровь из раны стекала по руке, капая с пальцев на землю.
— Чертовы паскуды! — скрипнул зубами индеец. — Вторая за день! — Он поднял усталые, затуманенные болью глаза на Коршуна. — Твое предложение остается в силе? — спросил он. — Имеешь какое-нибудь понятие о первой помощи?