Сония смущённо уткнулась лицом в грудь мужа, вызвав благодушные улыбки зрителей.
- Прем, Боги любят нас, - прошептала она, отчего волоски на голой груди парня защекотали её лицо. – Мало того, что мы всё же смогли уйти от погони, так Боги позаботились о том, чтобы мы попали именно в этот квартал. Хоть люди живут здесь бедные, но они очень добрые, каких я не встречала в жизни. Квартал трущоб считается отбросами общества, но на самом деле именно здесь живут душевные, отзывчивые люди. Если бы ты только знал, как я перепугалась и отчаялась в ту ночь, когда мне показалось, что ты умер. Но на мои крики сбежались люди и, ничего не спрашивая, отнесли тебя в этот дом. И только благодаря тому, что знахарка впустила нас и лечила тебя, мы сейчас живы.
- Но почему обо мне ты говоришь во множественном числе? – удивлённо поинтересовался парень, обратив внимание на то, что Сония сказала «МЫ сейчас живы». – Ведь твоей жизни ничего не угрожало. Насколько я помню, негодяи не успели причинить тебе вред.
Сония нахмурилась и тяжело вздохнула.
- Если бы ты умер, то умерла бы и я…- тихо прошептала она.
- Глупенькая ты моя, - пожурил её Прем. – Если бы ты покончила с собой, то получилось бы, что я погиб зря. Ведь я дрался только лишь для того, чтобы спасти тебя.
- Но не учёл того, что я и ты – одно целое, - упрямо заявила она.
Прем не стал с ней спорить, так как прекрасно понимал её чувства, ведь если бы что-то случилось с ней, то его жизнь тоже перестала бы его интересовать.
Жизнь в трущобах текла медленно и, как оказалось, безмятежно. Если ранее Прем полагал, что существование в этом районе просто невозможно, то теперь, заброшенный сюда волею Богов, он убедился в том, что на самом деле народ здесь не только добрый, но и счастливый, хоть данное и противоречит тем условиям жизни, в которых оказались все эти люди. Тяжёлый грязный труд вовсе не пугал их и не удручал. Притом, что работать приходилось много, зарабатывая каждую рупию кровью и потом, люди находили в себе силы улыбаться и радоваться жизни. Деньги им доставались с величайшим трудом, но от этого были более ценными. Здесь царили покой и умиротворение, любовь к ближним и пришлым, нуждающимся в помощи.
Пока Прем болел, каждый из соседей так и норовил под благовидным предлогом осведомиться о его здоровье, занести в дом какую-то еду, чтобы таким образом отблагодарить старуху за её заботу о парне. Каждый пытался по возможности подкормить и Сонию, хоть девушка вовсе не голодала. А когда Прем оправился и начал есть, соседи понесли еду в таких количествах, что бедная хозяйка дома умоляла их этого не делать, ведь её постояльцам столько не съесть.
Помимо еды люди принесли новым жильцам одежду, так как предыдущая пришла в полную негодность. Сония обрядилась в чьё-то ношенное сари, а Прему довелось привыкать носить вместо брюк дхоти. Признаться, он чувствовал себя в них крайне неловко: кусок материи, одним концом обвязанный на поясе, замысловато прокидывался меж ног, а затем закреплялся за тот кусок ткани, который уже красовался на бёдрах. Удобным это одеяние назвать было невозможно, но приходилось свыкнуться с ним.
Деньги, которые дал Манну во время последней встречи, на счастье оказались в кармане брюк Према, и, обнаружив их, Сония смогла приобрести необходимые лекарства, которые ей велела купить знахарка. Сония пыталась отдать оставшиеся деньги хозяйке дома в оплату её услуг, но та сильно обиделась.
- Если Боги подарили вам любовь, так почему я не могу подарить твоему мужу вторую жизнь?
Впрочем, эти деньги должны были помочь многострадальным Сонии и Прему прожить то время, пока они не найдут работу. Ведь рассчитывать вечно на милость соседей было недопустимо.
Кроме самой знахарки, в её доме ютились двое её дочек с мужьями и девять внуков, которые были единственной отрадой своей старенькой бабушки. Удивительно было то, что никто в трущобах не знал, как зовут знахарку, излечившую Према. Её дети называли «матушкой», внуки «бабушкой», а знакомые как только не называли: и врачевательницей, и спасительницей, и ведуньей, и колдуньей – кому как в голову взбредёт.
Пользуясь тем, что, благодаря деньгам Манну, у неё есть возможность побаловать ребятню, Сония много тратила на еду для полуголодных внуков знахарки, и вскоре она для них стала родней родной матери.
Во время злополучного ночного происшествия Сония и Прем утеряли остатки своего скудного имущества. Так они остались без мобильных телефонов, поэтому Сония не смогла оповестить Манну о том, что они попали в беду и Прему требуется его помощь. А когда Прему стало лучше, и он пошёл на поправку, то он сказал, что утрата телефона даже к лучшему – так они не втянули Манну в их неприятности. Пусть тот будет спокоен за них и думает, что они уже далеко от Мумбаи ведут размеренный и счастливый образ жизни.
Взяв с Према обещание, что он не будет пытаться искать какую-то работу до тех пор, пока его здоровье не восстановится полностью, Сония подрядилась в помощницы по хозяйству к Сухани – самой старшей внучке знахарки, которая была ровесницей Сонии. Сухани забирала у состоятельных жильцов соседних районов одежду на стирку и починку. Доход от этой работы был скромным, но постоянным. Сония с радостью взяла на себя большую часть труда, чтобы облегчить жизнь Сухани.
Прем недовольно созерцал старания жены, упрекая себя в том, что из-за него ей приходится заниматься тяжёлой работой, но в данной ситуации он не мог ничего изменить – его состояние здоровья пока не допускало никаких физических нагрузок.
Но как только Прем достаточно окреп, он попросил Сонию и Сухани не набирать много вещей на стирку. Сам же он пошел работать на овощной рынок. Ему удалось наняться к одному торговцу в качестве грузчика. Тяжелые мешки приходилось грузить на повозку, а потом эту самую повозку тянуть до дома торговца, затем разгружать, снова грузить и снова тянуть, и так изо дня в день целый день. Парень настолько уставал, что по вечерам буквально валился с ног. Своим трудолюбием и исполнительностью Прем снискал расположение своего хозяина. Торговец был не сильно щедр и платил не так уж много, но зато никогда не отказывал своему работнику в продуктах.