Эйос вздохнула.

– Что ж, это оказалось гораздо легче, чем я ожидала. – Она повернулась к Джемме. – Ты могла просто сказать мне правду.

– Да. Следовало сказать. Но… нельзя было ничего говорить Хамиду. Он умер из-за меня. Это моя вина. Мне жаль. Я не собиралась ничего говорить. – Джемма вздрогнула, и по ее щекам потекли слезы. – Меня просто застигли врасплох, и я не подумала… Боги, не надо было ничего говорить.

– Все хорошо. – Эйос хотела взять ее за руки, но остановилась, когда Джемма вздрогнула. – Мы не сделаем тебе ничего плохого.

Бель за моей спиной негромко хмыкнула в знак несогласия, и Эйос бросила на нее предостерегающий взгляд.

– Никто из нас не сделает тебе ничего плохого.

– Я боюсь не вас.

– Знаю. Колиса, – тихо сказала Эйос, и я взглянула на нее.

Сочувствие в ее голосе проистекало из знания того, о чем она говорит, как и затравленное выражение в ее глазах.

Джемма перестала дрожать, но побледнела еще больше.

– Я туда не вернусь.

– И не надо, – пообещала Эйос.

– Но это из-за меня Хамид напал на нее. Теперь его высочество ни за что не позволит мне остаться.

Она так вцепилась в одеяло, что побелели костяшки пальцев.

– Ты разве просила Хамида напасть на меня? – поинтересовалась я.

Она покачала головой.

– Боги богов, нет.

– Тогда вряд ли Никтос призовет тебя к ответу, – сказала я.

Она перевела взгляд на меня. В ее глазах ясно читались надежда и страх поверить в эту надежду.

– Он не заставит тебя никуда уходить, если ты не хочешь, – продолжала я, не сомневаясь, что это правда. – Этого ты тоже не должна бояться.