Советники повставали со своих мест и уставились на символы. В отличие от меня, они явно что-то в этом смыслили. Друзилла равнодушно хмыкнула.

— Ничего особенного, почтенный Примоген, — проворчала она. — Да, в шестом и десятом Домах большие риски, но карта совершенно обычная.

— Вот именно! — возведя палец к небу, воскликнул Эребус. — А теперь посмотрите на эту карту…

Он вытащил следующую бумагу, размером с четыре ватмана. В отличие от первой, эта была выполнена чуть менее аккуратно. Зато на полях я заметил множество подписей, заметок, каких-то стрелочек и указаний…

Увидев начертанное на второй карте, советники переполошились.

— Совершенно другой расклад, верно? — Триумфально улыбнулся Эребус и ткнул на заголовок карты. — Это звездная карта Владимира Анлреевича Оболенского, которую я сделал в конце июня этого года. Когда выяснилось, что юноша носит на себе печать Тьмы. Смотрите, почтенные коллеги. Смотрите внимательно!

А вот сейчас Друзилла действительно напряглась. И без того сморщенное, как урюк, ее лицо и вовсе превратилось в одну большую складку.

— Этого не может быть, — безапелляционно заявила она. — Подобное попросту невозможно. Это карта другого человека.

— Конечно, я тоже так подумал. Подумал, что ошибся в расчетах или использовал неверные данные. Но нет, Прима! Я трижды переделывал карту, по двадцать раз все перепроверял — а вы знаете, я щепетилен в подобных вопросах. И всякий раз я получал эту картину.

Отец Вергилий нахмурился.

— Крайне редко, но все же схемы карты могут меняться. Это зависит и от положения светил на небесах… Хотя, разумеется, такие случаи редки, если не сказать, хрестоматийны… Но карта действительно выглядит так, словно принадлежит иному человеку.

— А теперь главное, — Эребус настолько увлекся доказательством своей гипотезы, что уже не замечал страха в глазах советников. Им хватило уже и этой новости. Меня пока что спасало полное непонимание этих астрологических тонкостей.

Примоген бережно поставил на стол черный тубус, украшенный золотым гербом Ордена. Жестом велев остальным отойти, Эребус достал из кармана белые перчатки, быстро надел их и аккуратно, стараясь даже не дышать на тубус, снял крышку.

Это явно был какой-то старый документ. Точнее, судя по размерам, точно такая же звездная карта. Только бумага была плотнее, пожелтела от времени, а изображения и знаки на ней были нанесены с большей искусностью.

— Прошу вести себя осторожно, господа, — сказал Примоген. — Это подлинник из архива. Я специально принес его сюда, чтобы ни у кого из вас не осталось сомнений.

— Тьма… — шепнула еще одна Прима. — Это же…

— Это звездная карта Евдокии Федоровой, — шепотом отозвался отец Вергилий.

— Да! — Эребус развернул рядом мою обновленную карту и уставился на Примогенов. — А теперь сравните, господа. Сравните и ужаснитесь. Карты идентичны. Пророчество брата Гордиана сбывается, почтенные советники. И если не принять меры, нам всем конец.