— Разумеется, она талантлива, — проворчала старуха. — Но как именно проявит себя ее дар? Как может использовать его Орден? Преобразование Тьмы на физическом плане — слишком общая формулировка…

Мать Северина лишь взяла Дашкову под руку.

— Полагаю, вам лучше расспросить обо всем Примогена Вергилия, — она кивнула нам в знак почтения. — Боюсь, нам с Юлией пора. У моей подопечной весьма насыщенная программа обучения.

Северина с легким нажимом повела Дашкову прочь, оставив меня в еще большем недоумении. Почему мне казалось, что Друзилла подверглась своего рода опале? Полезла не в свои дела? Или проявила лишнюю инициативу? Тем не менее старуха оставалась Примой, титула и цепи ее не лишили. Значит, злостных нарушений за ней не числилось.

Вероятно, и правда внутренняя интрига. Передел власти. Возможно, кто-то пытался отодвинуть Друзиллу от какой-то кормушки. А нас с Дашковой, судя по всему, сделали разменными монетами в этой игре. Ну меня-то сам бог велел — я же был ей родней по крови. А вот Юля появилась прямо как джокер.

Друзилла бросила нарочито равнодушный взгляд вслед Северине и взяла меня под руку.

— Пойдем, Володя. Примоген ждет нас.

И снова Друзиллу ждал удар. Очередной. Распорядитель встал в дверях, преградив ей путь.

— Нижайше прошу прощения, почтеннейшая Прима. Сейчас Примоген желает видеть только господина Оболенского.

Старуха еще сильнее побледнела под слоем пудры. А ее глаза начали медленно наливаться кровью.

— Что?! Да что, черт возьми, здесь происходит? — рявкнула она, от души треснув по резной двери кулаком. — Какого дьявола, я спрашиваю? Я привела его в Орден, я его родня, и я имею право знать, КОГО я к нам привела.

Распорядитель и бровью не повел, хотя у меня внутри все похолодело. Наверняка слуга носил какой-нибудь хитрый амулет. Друзилла умела вкладывать в свой голос столько силы, что можно было и обделаться, пожелай она достичь своей речью такого эффекта. Даже у меня зашевелились волосы на затылке…

— Только господин Оболенский, — отрывисто проговорил слуга. — Вы можете подождать здесь, почтеннейшая. Я велю принести кресло.

— Подавись своим креслом! Что вы себе позволяете? — Продолжала рвать и метать старуха. — Я желаю видеть Вергилия немедленно!

Словно по взмаху волшебной палочки, в следующий миг двери кабинета распахнулись. На пороге стоял сам Примоген. Надо сказать, изрядно возмущенный.

— Друзилла, угомонитесь, — спокойно проговорил он, но в его голосе было столько власти, что старухин дар сейчас показался мне детской шалостью. Словно пылинки в воздухе на миг зависли, подчиняясь его воле. — На этой встрече должен присутствовать лишь сам испытуемый, его наставник и отец Кассий. Ритуал слишком мощен, и я не собираюсь рисковать, тем более вами, Прима.

— Но Владимир…

— Я знаю, что он — ваша кровь. Орден запрещает связи с родом, но все мы люди, и я понимаю, что вы печетесь о своем юном родиче, — удивительно, но Вергилий даже проявил человечность. Я-то думал, что он устроит Друзилле разнос. — Не мне объяснять вам, что Путь Огня — опасен. Я понимаю, что вы хотите поддержать внучатого племянника. Но ваше присутствие помешает проведению ритуала. Даже я буду выступать там в роли… подстраховщика. Однако обещаю, что когда все закончится, вы узнаете все, что нужно.

С каждым словом Примогена Друзилла словно уменьшалась, таяла.

— Я пошлю за вами, когда мы закончим, — сказал он старухе и протянул мне руку. — Ну что, Владимир Андреевич, готовы?