— Что? — уставился он на меня с огромным осуждением. — Это первое, что ты хочешь мне сказать?

— Да, — как можно уверенней сказала я. — При виде твоих усиков, мне хочется напиться таблеток ещё раз.

Он вдруг улыбнулся. Нет, он даже посмеялся. Я бы посмеялась тоже, не будь мне так стыдно.

— Почему ты шутишь даже сейчас? — удивился он. — У тебя же депрессия или вроде того.

— У Беллы нет депрессии, — твёрдо произнесла мама. — Она полностью здорова.

Будь я ею, я бы не была так уверена.

— Хорошо, — согласился Брэдли. — Здорова.

— А давно я здесь? — спросила я.

— Два дня, — ответила мама. — Если не считать день, когда ты…

Она не договорила, но я поняла, что она имеет ввиду.

— Пойду позову папу, — привстала она со стула.

Уверена, когда она вышла из палаты, она пошла к кулеру за водой, а потом медленно-медленно спускалась на первый этаж. Она вовсе и не искала папу. Она хотела дать нам с Брэдли время поговорить наедине.

Без неё в комнате стало немного странно. Я стыдилась своей слабости, Брэдли стыдился того, что бросил меня. Мы оба понимали, что провинились перед друг другом и оба осуждали в первую очередь не себя.

— Тебе говорили, что ты похудела? — спросил Брэд.

— Нет, — твёрдо сказала я.

— Ты сильно изменилась.

— Ты тоже.

Он всё ещё стоял в другом конце комнаты, переминаясь с ноги на ногу.

— Просто, — начал он. — О чём ты вообще думала?

— О смерти, — спокойно ответила я. — А о чём думал ты месяц назад?