Но даже на мой обывательский взгляд, баронские войска начали продавливаться. Почти всю битву мы с Кулаком Элендеса простояли у торговых рядов с южной стороны площади, лишь дважды вступив в бой по указанию мага. Он вел какую-то сложную шахматную партию, играя Кулаками как фигурами на доске. Впрочем, не он один. Гдар и еще парочка орков тусила рядом сосредоточенно пялясь перед собой пустым взглядом, похоже, координируя сражение на стенах и улочках Глисага. К этому времени штурмующие уже начали просачиваться в город, сбив со стен малочисленные отряды врага. Защитная магия, на которую в основном и полагался барон, неуклонно теряла свою силу.

– Наш выход, – вдруг рявкнула Найга, как видно, вновь получив мысленный приказ. – Мечи к бою!

Увидев одному ему заметную брешь в обороне противника и не найдя под рукой более подходящего инструмента, маг бросил Кулак Найги в слабое место в несколько несвойственной ему ипостаси бойцов ближнего боя (хотя, учитывая, что из профильных лучников у нас остались только сама Найга и едва вылупившийся Мэт, кто его знает, какое амплуа нынче к нему подходил).

Альезе взревела раненным слоном и, выставив перед собой башенный щит, бросилась в поредевшую шеренгу «туристов», коих барон после закрытия Синкола тоже поставил под ружье. То было несколько худосочных эльфов в легкой броне, что, походу, скорее привыкли действовать верхом, нежели сражаться в пешем строю. Их уже славно пощипали орки Гдара, но затем они были переброшены на другой фланг, после чего барон Гланайр забрал у них прикрытие в виде Кулака лучников.

Десяток противостоящих эльфам суренов расступились и наш клин, на острие которого неслась гороподобная эльфийка, с прикрытием флангов из Эрни и Найги, врезался в уже неслабо потрепанных «туристов».

Альезе, использовав Умение, вмиг пробила в шеренге обширную брешь, отправив сразу двоих эльфов в полет едва ли не на десяток метров. Они попытались залатать ее парочкой Риплов-големов, но куда там…

Мне же ничего не оставалось, как бешено хилить моих сотоварищей, чьи столбики Жизненной Силы резко поползли вниз.

Жаркая битва продолжалась до самого полудня. Раз за разом воскрешающиеся противники вновь вставили в строй, и казалось, им не будет конца... Но мало-помалу мы брали верх. С каждым воскрешением они теряли баффы, амуницию, оружие… время перезарядки Обелисков все увеличивалось, слабые духом отлетали к дальним привязкам за пределами города, и строй противостоявших нам бедолаг все редел и редел... Суренов же Рельяра все прибавлялось. Из-за стен подтягивались все новые отряды, а из глубин трущоб возникали банды, что не давали покоя гарнизону все последние дни.

Прошел еще, наверное, час и сражение плавно переместилось в замок, куда мы ворвались на плечах отступающих дружинников. Узкие коридоры, застеленные побитыми молью коврами, поглощали топот сапог, а завешенные гобеленами стены, скрадывали звон стали. Внутри замок внезапно оказался больше и старше, чем представлялся снаружи. Но Рельяр в сопровождении Кулака Гдара и нашего безошибочно следовал к покоям барона.

Вторжение в замок маленький маг возглавил лично. Он был похож на новогоднюю елку – столько на нем висело щитов и всяческой заготовленной для боя магии. Завалив очередную группку обороняющихся и достигнув новой развилки коридора, он за полминуты ощупывал ее своим бегающим взглядом и безошибочно вел воинов вперед.

Не прошло и десяти минут, как мы оказались в большом светлом зале, в центре которого возвышался Обелиск Воскрешения. Именно подле него барон и устроил свою ставку. В углу висело три метровых голографических шара, которые словно обзорные мониторы транслировали подходы к замку, а рядом с ними топтался колобкообразный придворный маг с тремя подмастерьями. Еще парочка магов, активно жестикулируя, охала вокруг висящего в воздухе артефакта, в виде узкоглазого хрена, сидящего в позе лотоса. Хрен был изрядно побит. Позолота со статуэтки осыпалась серой пылью, левая рука отломана, полморды изуродовано кровоточащими ранами. Думаю, именно на этом артефакте была завязана магическая защита городка. Неудивительно, что на нем не было живого места, учитывая сколько Рельяр влил силы на ее пробитие.

А у одного из окон, осматривая поле боя во внутреннем дворе крепости, стоял сам барон. Я впервые видел владетеля самого могущественного территориально образования Синкола Арадо. Был он очень высок – настоящий гигант, заметно за два метра. Широченные плечи еле помещались в проем окна, когда он разглядывал что-то снаружи, огненная грива волос спускалась до самого пояса. Когда, услышав шум, барон развернулся, то я увидел, что он человек, а не орк! Ястребиный нос, кустистые «брежневские» брови, недлинная бородка, перехваченая золотым кольцом в хвост. Но самое интересное, что барон, в отличие от тройки закованных в тяжелые латы телохранителей, был одет не в доспехи, а в тигровый халат!

– Зугбар адар! – вскричал Гланайр громовым голосом и я понял, что наше появление стало для него полной неожиданностью! – Заартан, ты их проворонил, твою мать!

– По правому мордовороту, пли! – вскричала Найга и, синхронно с Альезе, присев на одно колено, одну за одной выпустила три стрелы.

Кулак Гдара превратил в ежика другого телохранителя барона. Не прошло и двадцати секунд, а его охрана была уже практически снята со счетов!

В тот же момент сам Рельяр словно взорвался, спустив на противника целый ливень Чар! Черные молнии вперемешку с выбросами чистой грубой силы Безымянного и более сложными Каскадами Заклинаний, накрыли Заартана и его подмастерьев... Твою мать, по ним будто прошелся каток! Тела бедолаг разметало быстро сгорающими ошметками, и лишь сам придворный чародей сумел выжить после этого удара! Но и на него – обгорелого и оглушенного, без жалости смотреть было невозможно.

Неожиданное вторжение в мозговой центр всей обороны барона окончилось полным успехом!..

Вернее, я так думал аж целых десять секунд!

Ибо в следующий миг барон взревел, как десять тысяч львов и на глазах... начал обрастать огненно рыжей шерстью!