Элис замолчала и я взглянул в ее сторону, наблюдая за морщинами на ее лбу.

— Тринадцать человек? — повторила она.

— Да и… — я остановился, вспомнив мамины слова. Я не должен никому открываться о клане. Даже не должен хотеть. Но с Элис у меня развязывался язык.

— И? — спросила она, ее пальцы снова сжали мои.

Была одна вещь, которую я мог сделать и которая давала мне свободный пропуск в этом деле. Поэтому я поднял наши руки между нами, подняв на нее брови.

— Я не могу допустить, чтобы эти слова покинули эти стены, carina. Заключишь ли ты со мной союз молчания? Он будет действовать только в этом лодочном домике. Ты не сможешь говорить о том, что я тебе скажу, за пределами этого места.

Ее губы разошлись. — Клянусь солнцем, Данте. Это магия выпускного класса.

— Это было одно из первых заклинаний, которые я выучил, — я пожал плечами. — Я много чего могу делать, что могут делать старшекурсники. И есть много такого, чего не могут даже они.

Она сглотнула, ее пальцы крепче сцепились с моими. — Сделай это.

— Ты должна позволить нашей магии слиться, хотя бы на минуту.

Я улыбнулся ей. Обмен силой был довольно стремительным. Чтобы управлять ею, требовалось большое доверие или сила воли. Это было неестественно — позволить кому-то проникнуть под поверхность твоей кожи. И я видел колебания в глазах Элис.

— Доверься мне, carina. Я не причиню тебе вреда, — подбодрил я.

Ее глаза встретились с моими и по какой-то причине оказалось легче всего на свете снять свои собственные барьеры. Она разрушила их так же быстро и ее сила хлынула в мое тело, как река.

Трахните меня.

Это был не просто прилив сил, с ней это был гребаный оргазм. Я застонал в то же время, что и она, мы оба прижались ближе, плоть соприкоснулась, позволяя магии быстрее течь между нами.

— Святое дерьмо, — задыхался я.

Ее сила бурлила и струилась под моей кожей, как чистый экстаз, а статическая энергия потрескивала по всей моей плоти.

— Данте, — задыхаясь, почти умоляюще произнесла она и этот звук послал через меня еще одну волну наслаждения.

Я прижался щекой к ее щеке, попадая под чары ее магии, когда она смешивалась с моей, наполняя меня и заставляя желать каждый дюйм ее обнаженной плоти прижаться ко мне. Это точно вызвало бы извержение гребаного вулкана и я чертовски хотел сгореть в нем.

Она вцепилась когтями в мою рубашку, задирая ее вверх, чтобы положить свободную руку мне на живот, ее магия вливалась в меня через столько точек соприкосновения, что у меня голова шла кругом.