Ты же наш. Что хотел сказать этим принц? Есть ли у меня выбор, или все давно решено за меня? Это были все мысли, что тревожили меня новым утром. Утро, кстати, было прекрасным. Я проспал и уже смотрел на собирающееся подниматься солнце. Голова была свежа, мысли ясны. А вчерашние повреждения совершенно не беспокоили. Вот ворону было хуже. Не знаю, как и почему, но он висел под потолком, привязанный веревкой за ногу. Я встал и отвязал несчастную птицу. Ворон ловко цапнул меня за палец и вылетел в открытое окно.

Остаток дня оставил мне самые теплые и милые чувства. Я убирал дом, готовил для себя любимого, сходил на место строительства своего нового дома. А еще думал и думал. Кто я? Тварь дрожащая или право имею? И пришел к выводу, что имею, а кто против – вход на плаху бесплатный, перед казнью можно покривляться рядом со мной. Дальше были сборы и подготовка к казни. Путь на площадь, эшафот и три несчастных, что ждали своего часа. Все переодетые в стильные мешки с дырками для рук и головы. Глубоко вздохнув, я нехотя зачитал приговор и деяния убийцы, голову в петлю, рычаг на себя. Девки сзади заревели, в предвкушении своей очереди на смерть. Я же повернулся к ним и заговорил:

– Голову надо было включать раньше. – Они залепетали, что они все осознали, что буквально вчера поумнели и вообще такие все из себя хорошие. Я поржал и добавил: – Если бы хоть одна из вас выступила с предложением выйти замуж за первого смертника – ушли бы оба. Головой нужно думать, а не толпу в петле развлекать.

Тут они заревели еще сильнее. Странно, но их убийства меня никак не тронули, даже несмотря на то что им я головы рубил. Все оказалось просто – взмах, удар, следующий. Весь день так можно махать, главное ногу себе не подсечь при промахе. Тела с пустыми головами растащили служители и стали готовить костер. И на мое личное удивление – костер готовили знатный. Как бы мой помост не загорелся, хотя новый можно будет сделать. Но вся моя бравада кончилась, когда два здоровых тюремщика приволокли ведьму…

Никогда не подумал бы, что я буду жалеть ведьму, но ее было действительно жалко. Она не выглядела как зареванная шлюха, что только что сложила голову на помосте, она была юной и несчастной. Рот ее был завязан лоскутом ткани, руки были связаны до самых локтей, что даже на вид было болезненным. Грязные и растрепанные темные волосы слиплись от крови, глаза под покровом тьмы были напуганными и заплаканными. Надетый на нее мешок окрасился красным на ее хрупкой спинке, ноги несчастной оставляли кровавые следы. Это было жутко. Такая худенькая и нескладная, как же над ней издевались… А еще она боялась, но не смерти, она боялась… меня? А вот и Смерть, легка на помине. Темное марево сформировалось около ничего не подозревающих стражников, и погладила девушку по волосам, она это почувствовала и повернулась, показывая мне тонкую шейку. Смерть посмотрела на меня, она грустила, ей было грустно. Смерти! Грустно! Я стоял, ничего не понимая. Но Смерть отодвинула часть ее волос, словно ветром они были подняты, и я заметил метки. Три черные капельки были прямо под ухом девушки. И какой же я меченый, если буду убивать своих…

Мне вручили бумагу с ее приговором. Я посмотрел на текст, а ее тем временем уже привязывали к столбу для сожжения. Текст просто блистал подробностями о ее темных силах, описаниями ее злодейств и помыслов. Зато приговор был короткий. Я опустил лист и посмотрел сначала на девочку, а потом на Смерть, что стояла у кострища на коленях и сложила руки на своих плечах. Черте что и сбоку бантик…

– Жители города! – начал я уже четвертую за сегодня речь. Мне поднесли факел, спасибо. Большое… Я посмотрел на пламя от коптящего факела и на девушку-ведьму. Она смотрела в небо, продолжая лить слезы. Если я ее помилую сейчас, она даже из города не выйдет, припрут ее обратно. Ведьмой она быть не перестанет. Значит, план «Б». – Перед вами стоит ведьма, предательница бога и рода человеческого. Вы не знали ее, но список ее злодеяний велик и страшен… – продолжил я чтение. – Она не признала своей вины, но она напала на нашего принца, члена королевской семьи, она обвинена королевством, она обвинена Смертью. Приговор – смерть через очищающее пламя костра. Есть ли среди вас те, кто желает оспорить решение божественного суда и суда человеческого. – Тишина. – Есть ли среди вас те, кто хочет связать свою жизнь с этой ведьмой и продлить ее участь? – Тишина. – Тогда я! Палач Хел Хельский, выбираю ее в свои жены! – Не, раньше было не тихо. Тихо на площади стало сейчас. Я повернулся к ведьме на костре. – Примешь ли ты мое предложение? Станешь ли ты женой палача города? Будешь ли ты зависеть жизнью от нашего союза? – Она закивала. Ну, хоть позора не будет. – Тогда правом высшего суда! Я дарую помилование вышеназванной ведьме до ее свадьбы и всей семейной жизни!!!

Окунув факел в ведро с водой, я повернулся к монахам. Двое в обмороке, трое крестятся. Я махнул стражникам на кострище, но безрезультатно. Пауза затянулась… Один из монахов очухался и взбежал на помост. Заговорил он довольно тихо, только для меня.

– Вы не можете жениться на ведьме, – почти шепотом заговорил он.

– Почему? – также шепотом спросил я.

– Брак заключается епископом или старшим монахом, а они ведьму не будут венчать… – А ведь он дело говорит. Об этой тонкости я вообще не подумал. Но отступать поздно.

– А меня? А меня как палача они будут венчать? – монах задумался и почти сразу смутился. Значит, нет. Да и я в храм их идти как-то не готов. – Тогда снимайте ее и тащите в темницу, с браком я разберусь сам.

– Но мы не можем… – сказал монах, и только сейчас городская толпа стала орать да кидаться всякой фигней.

– Или ты унесешь ее. Или ее унесу я, к себе. – Монах замотал головой. Ну вот. Тут мы договорились. Теперь толпа. Я повернулся к толпе и вытащил косу из-за спины, стало немного тише. – Жители города! Я никогда не вмешивался в ваш выбор супруга. Так почему вы решаете, что мне можно или нет? Если на этой площади есть несогласные – выходите сюда, выходите на эшафот ко мне, к палачу. И выскажите все, что считаете нужным! – Выждав около минуты, я продолжил: – Тогда решено! Королевский суд будет судить меня и мои права, а не вы! Промолчали сейчас, молчите вовек!

Я повернулся к служителям церкви и стражникам, что уже сняли девушку со столба. Стражники были немного пришибленные, монахи трещали между собой, как сороки. Да и плевать. Надо думать. Зачем тебе, Хел, голова? Кушать в нее? Я спустился по лестнице и зашел вслед за монахами в темницу. Девушку развязывать и не пытались, так и положили в клетку. Я не стал препятствовать, мне еще свою задницу прикрывать.

Епископ, королевский советник и принц… хоть тут повезло, примчались через минут двадцать. Злые как черти. Посмотрели на меня. Принц мне подмигнул. Зараза, ему бы в театре выступать. А вот епископ не сдержался.

– Что за цирк вы устроили на площади? Церковный суд вынес приговор! Вы палач, а не сваха!

– Вы правы, не сваха. Я свободный человек. Или это не так? – Епископ молчал. – Я разве не могу выбрать себе жену? Она отказалась? Нет?

– Вы не можете брать в жены смертницу! – попытался возразить епископ.

– Почему? Указ короля Василиска Девятого утверждает, что я человек свободный, а значит, я могу звать в жены любую незамужнюю девушку. Или ведьма замужем?