Глава 29

– Кто там? – громко спросил я. Хотя понимал, что не перекричу вой ветра.

В течение минуты ничего не происходило. А потом оконная рама, хлопнув натянутым полиэтиленом, влетела в дом. Порыв ветра – и свеча опять погасла, я тут же зачиркал спичкой. Жутко как-то оставаться в темноте. Три спички сломались, и только четвёртой у меня получилось зажечь свечу, я перенес её подальше от окна и прилепил, накапав её же воск, к табурету.

Теперь, когда свет в безопасности, я обернулся и посмотрел на окно. Вроде никого, может, оно плохо держалось и его вырвало порывом ветра.

И тут случилось невозможное: свеча погасла. Я находился рядом с ней и точно знаю, что порыва ветра не было. Попытался нащупать спички, которые оставил на табурете, но чья-то рука перехватила мою. И это в полной темноте и в моей полной уверенности, что в доме я один.

Я заорал, пытаясь нащупать свободной рукой саблю, которую оставил на полу рядом с табуретом, пока лепил свечу. Сабли не было. Продолжая орать, я попытался вырвать свою руку из захвата и тут же получил хорошую пощечину. Голова закружилась от оплеухи, я даже присел на корточки, чтобы не упасть. Я замолчал, и, учитывая, что меня больше не били, именно этого от меня и хотели.

Раздался тревожный женский шёпот на незнакомом языке, который я едва расслышал.

– Кто ты? Я тебя не понимаю, и слышно плохо, – сказал я громко, чтобы перекричать вой ветра. Очередная пощёчина, только послабее, дала мне понять, что орать здесь не следует.

Вспышка молнии – и я разглядел лицо дикарки, которую я вытащил из воды, загадочно пропавшей из дома ведьмы. Она ещё что-то шептала, но безрезультатно, как вы понимаете. Вдобавок раздался раскат грома и заглушил её слова.

Какое-то время ничего не происходило, а потом я увидел контуры фигуры дикарки на фоне окна. Похоже, она смирилась, что я такой непонятливый и бестолковый. Я встал и тоже подошёл к окну. Дикарка словно пыталась расслышать что-то за окном через вой ветра. Я встал напротив и тоже прислушался. Ветер и ветер, ну иногда треск ломающихся веток и раскаты грома.

Глаза мои привыкли к сумеркам, и я только принялся рассматривать сосредоточенное лицо гостьи, как вспышка молнии ослепила меня. Не в буквальном смысле, а просто теперь глазам опять придётся привыкать. Кажется, дикарка немного успокоилась и теперь смотрела мне прямо в глаза. Обычно я непробиваемый на такие вещи, но тогда я смутился и отвёл взгляд. Когда же опять вернулся к игре в гляделки, она как-то хитро, с прищуром, смотрела на меня. Наверное, что-то задумала – только успел подумать я, как она неожиданно схватила меня за руку и потащила в дальний от окна угол комнаты.

Даже не знаю, как описать то, что происходило дальше. Я был как в тумане. Когда сознание прояснилось, я понял, что занимаюсь любовью с дикаркой. А если быть точнее, то это она со мной занимается, а я лежу на полу, как полено, и тащусь. Обидно как-то стало: меня словно насилуют, а я сдался. Так не пойдет. И я зашевелился, перехватил инициативу и вскоре был сверху. Но не долго, наступил финал, и не только у меня. Ногти впились в мою спину, и я остро ощутил, что в такие моменты боль усиливает наслаждение. Всё тело трясёт от приятной судороги, в голове взрыв мозга. Я даже не знаю, как описать то, что почувствовал в тот момент. Моё тело обмякло после столь приятного стресса, и я упал на дикарку.

Не помню, что было дальше, похоже, я отключился.

Глава 30