– Нина?! – воскликнула она. – Так тебя послала Нина Дрейтон?

В расширенных глазах Мелани Фуллер Натали увидела проблеск безумия.

– Да, – твердо заявила она, понимая, что, возможно, обрекает себя на гибель, но желая во что бы то ни стало нанести ответный удар. – Меня послала Нина Дрейтон. Она знает, где вы находитесь!

Старуха отшатнулась, будто ее ударили по лицу, нижняя челюсть у нее отвисла. Она схватилась за дверной косяк, чтобы не упасть, и оглянулась на существо, которое называла Винсентом. Поняв, что от него поддержки не будет, она, задыхаясь, прошептала:

– Я устала… Мы поговорим позже. Позже… милочка. – Дверь с силой захлопнулась, затем раздался скрежет задвигаемых засовов.

Дрожа всем телом, Натали сжалась в темноте.

Наступивший день оповестил о себе серыми полосами света у двери. Очнувшись от дремоты, Натали ощутила острую потребность оправиться, но вокруг не было ничего, даже горшка. Она стала стучать в дверь и кричать, пока не охрипла, однако никто не отозвался.

Наконец она нащупала в темноте в дальнем углу своей камеры качающийся камень, ногтями вытащила его и приспособила образовавшуюся выемку под уборную. Закутавшись в одеяла, Натали снова легла, содрогаясь от холода и рыданий.

Когда она пробудилась в следующий раз, уже стемнело. Засовы с лязгом отодвинулись, мощная дверь со скрипом распахнулась. На пороге стоял один Винсент.

Натали попятилась, пытаясь нащупать вытащенный камень, но парень в одно мгновение схватил ее за волосы и приподнял. Левой рукой он сдавил ей горло, лишая воздуха и всякой воли к сопротивлению. Натали сдалась.

Винсент грубо вытащил девушку из темницы и поволок к крутой узкой лестнице. Она успела увидеть темную кухню колониальных времен и маленькую гостиную с обогревателем, который мерцал в крохотном камине. Лестница вела в короткий темный коридор, откуда Винсент втолкнул ее в комнату, залитую светом свечей.

Натали замерла на пороге с широко раскрытыми глазами. Мелани Фуллер лежала, свернувшись в позе зародыша, под целой горой одеял и покрывал на походной кровати. В комнате с высоким потолком имелось единственное окно, закрытое шторами. На столах, подоконнике, каминной полке и на полу вокруг кровати горели, по меньшей мере, три дюжины свечей. Повсюду сохранились свидетельства того, что когда-то здесь жили дети, – сломанный кукольный дом, колыбель с металлическими прутьями, похожая на клетку для маленького зверька, древние тряпичные куклы и неприятный манекен мальчика, который, казалось, подвергся длительному воздействию радиации. Его покрытый пятнами череп лишь кое-где был скрыт редкими пучками волос, а отслоившаяся на лице краска походила на внутренние кровоизлияния.

Мелани Фуллер повернулась и взглянула на девушку, стоявшую в дверях.

– Ты слышишь их? – прошептала она.

Но в комнате, если не считать тяжелого дыхания Винсента да учащенных биений сердца Натали, царила полная тишина. Девушка ничего не ответила.

– Они говорят, что уже пора, – прошипела старуха. – Я послала Энн домой на случай, если нам понадобится машина.

Натали бросила взгляд в сторону лестницы, но путь ей снова преграждал Винсент. Она оглядела комнату в поисках возможного оружия. Металлическая колыбель была слишком громоздкой, манекен тоже наверняка не годился. Если бы у нее был нож или еще что-нибудь острое, она могла бы попытаться воткнуть его старухе в горло. Интересно, как поведет себя этот живой длинноволосый манекен, если погибнет его властительница? Мелани Фуллер, впрочем, тоже казалась живым трупом – в трепещущем свете кожа ее отливала такой же синевой, как и волосы, левый глаз почти полностью закрылся.

– Скажи мне, чего хочет Нина, – прошептала она. Взгляд ее блуждал по лицу Натали. – Нина, скажи мне, чего ты хочешь? Я не собиралась убивать тебя, дорогая. Ты тоже слышишь голоса, моя милая? Они предупредили меня о том, что ты придешь. Они сказали мне о пожаре и о реке. – Она прерывисто задышала. – Мне надо одеться, но моя чистая одежда у Энн, а туда слишком далеко идти. Я должна немного отдохнуть. Энн принесет ее. Нина, тебе понравится Энн. Если захочешь, ты можешь взять ее…

Натали застыла на месте, чувствуя, как в ней поднимается животный ужас. Возможно, это ее последний шанс. Что, если она попытается проскочить мимо Винсента, скатиться вниз по лестнице и найти выход? Или наброситься на старуху?

Она снова пристально посмотрела на Мелани Фуллер. От нее пахло неухоженным телом, детской присыпкой и потом. Теперь Натали совершенно не сомневалась в том, что именно эта тварь повинна в смерти ее отца. Она вспомнила, как видела его в последний раз – они обнимались на прощание в аэропорту после проведенного вместе Дня благодарения. Он благоухал свежим мылом и хорошим табаком, но глаза его были почему-то грустными. Может, он чувствовал тогда, что они больше не увидятся?