Протянув руку в белой перчатке княжне и взяв ее ладонь, я направился к центру зала, куда уже начали стекаться пары. Зазвучала музыка, и мы закружились с Мари под волшебную мелодию вальса. Отдаться полностью танцу не получилось, несмотря на прекрасную партнёршу, которая чудесно чувствовала и музыку, и мои не очень уверенные движения. В общем, ноги не оттоптал, ни в кого не врезались. И всё благополучно завершилось.

Вернувшись на место, где ждал Алекс, глубоко и с облегчением выдохнул:

– Уфф… Сиятельная Мари, лучше в атаку на неприятеля, чем пережить ещё раз такое напряжение!

– Не прибедняйся, Тим, танцуешь ты очень хорошо. Просто стесняешься того, что можешь совершить ошибку. От этого и зажатость. – Княжна перевела дыхание. – Вам надо взять еще несколько уроков, и вальс вы будете танцевать великолепно. А дальше и остальные танцы легко выучите.

– Это всё в далёком будущем, – я повернулся к Алексу и взглядом попросил вернуть оружие.

– Тим, откуда у тебя такое сокровище? – граф чуть-чуть вытянул шашку из ножен, показывая мне клеймение на лезвии.

– Эта шашка и в пару к ней кинжал, сделанный этим же мастером, передаётся в нашей семье от деда к старшему внуку, – ответил я, принимая в руки переданный Алексом клинок. – Надеюсь, что и у меня когда-то будет старший внук, которому я передам нашу семейную реликвию.

– А у тебя, Тим, уже есть на примете избранница? – тут же включилась в разговор Мари.

– Мне пока рано об этом думать, – попытался отшутиться я, но не тут-то было.

– Об этом думать никогда не рано, а то потом поздно будет. И ты, Тим, не забыл, что тебе подобрана пара на сегодня? – раскрасневшаяся Мари сердито притопнула по паркету каблуком туфельки. – А возможно, и не только на сегодня!

– У нас – у казаков, конечно, – выбирают будущую жену в основном родители. Но я, сиятельная Мари, будучи теперь круглым сиротой, надеюсь выбрать себе суженую самостоятельно, – несколько раздражённо ответил я, но лучше бы промолчал. На меня обрушился град слов, и краткость явно не была сестрой таланта княжны.

Из пятиминутного сверхскоростного монолога Мари я выделил следующую суть. Выбор супруга-супруги родителями – основа дальнейшей счастливой жизни создаваемой семьи. Если у меня нет родителей, то мне необходимо прислушаться к мнению княгини Трубецкой, которая соединила много пар. Анна Васильевна фон Дерфельден – юная и прекрасная шестнадцатилетняя девушка. Это у неё первый выход в свет. И я буду бездушной скотиной, если испорчу ей праздник. После яркой речи Мари и Алекс унеслись танцевать мазурку, а я стоял столбом и тихо приходил в себя. «И я считал, что Семёну Савину крупно не повезло, что он женился на моей названой сестре Анфисе Селевёрстовой, – подумал я, вздыхая. – Да Анфиса по сравнению с Мари – божий одуванчик. Бедный граф. Действительно, любовь зла».

Вернувшаяся Мари огорошила меня, что сейчас приведёт знакомиться Анечку, а Алекс, когда княжна ушла, дал краткий расклад по мадемуазель Дерфельден. Анна была дочерью офицера, который погиб во время русско-турецкой войны. Мать умерла от инфлюэнцы, когда девочке было пять лет. Анну взял к себе на воспитание младший брат отца – Христофор Платонович фон Дерфельден, который сейчас в звании полковника занимает должность помощника командира лейб-гвардии Уланского Ея Величества полка, стоящего в Петергофе. Дерфельден ещё в тысяча восемьсот восемьдесят шестом году приобрёл в окрестностях Сиверской мызы имение Маргусы, вблизи старинной деревни Куровицы. Последние четыре года Дерфельдены приглашаются на прием в Елизаветино. В этом году своё первое приглашение получила и Анна.

– Говорят, очень милая барышня. А вот и они, – граф посмотрел мне за спину.

Я развернулся и обомлел. «Да что же это творится-то такое в этой жизни?! – металось у меня в голове. – В станице Марфа-Мария почти копия моей первой жены, а сейчас в сопровождении Мари к нам моя вторая супруга из того времени направляется. Полное зеркальное отражение Татьяны Арнтгольц в молодости, только глазища зелёные, как изумруды, да белокурые волосы натуральной блондинки».

Девушки подошли. Мари начала представление. Что-то сказала Анна, и я выключился из реальности. Если Марфа была похожа на мою первую жену, то Анечка фон Дерфельден была полной копией Светланы – второй моей супруги в течение целых десяти лет. Та же улыбка, мимика, выражение лица, фигура, походка, жесты. А голос? Я закрыл глаза, когда Анна произнесла ещё несколько слов, и понял, что слышу свою Светленькую. Такого не бывает, но это случилось. Передо мной было точное, до малейших деталей воплощение моей жены из будущего.

Дальнейший вечер прошёл в каком-то тумане. Были ещё танцы, потом обед, где за столом я сидел рядом с Анной-Светланой и ухаживал за ней. После длительного застолья играли в фанты. Мне досталось задание исполнить романс. За первой песней последовала по просьбе слушателей вторая, потом третья, и так целый час. Потом мы танцевали вальс. И чем ближе приближалось время к окончанию вечера, тем больше обстановка вокруг казалась мне нереальной. Мало того что вокруг меня костюмированный бал-маскарад, так еще и погибшая жена общается со мной. После десяти лет совместной жизни Светлана, не выдержав походной жизни с офицером спецназа, ушла от меня к начинающему олигарху. Через два года они оба погибли во взорванном автомобиле. Несмотря на её, можно сказать, предательство, я продолжал любить Светлану в том мире.

«К черту эти взгляды окружающих, – думал я. – Сам понимаю, что веду себя неадекватно. Но вас бы на моё место! Только бы с ума не сойти. Уже два или три раза еле удержал себя, чтобы не назвать Анну – Светиком, Светленькой, цветочком. Надо держаться. Но крышу сносит капитально».

Продержался. Анечка вместе с её тётей Маргаритой Александровной, которой я был представлен, убыли на коляске в своё имение в наступивших сумерках. Девушка робко выражала желание остаться ещё на немного. Но её тётя оказалась волевым и жёстким воспитателем молодого поколения. Я же, проводив девушку, на некоторое время вернулся в зал, где, выразив восторг от приёма княгине Трубецкой, по моей просьбе благожелательно был ею отпущен. На крыльцо, провожая меня, вышел Алекс.

– Жалко, что ты, Тим, так рано уезжаешь. Мы все рассчитывали ещё на пару-тройку романсов в твоём исполнении. А Мари просто требует некоторые романсы записать в альбом. Очарована, околдована, с ветром в поле когда-то обвенчана… Какие замечательные стихи. Так что с тебя долг перед Мари. А она из-под земли достанет, – улыбаясь, протянул мне руку граф.