— Почему?
— Вы считаете, я могла бы полюбить такого человека, как Павлов? Такого, каким его знали все вы, кто с ним работал? Нет. Настоящий Павлов жил здесь. Простой, мягкий человек. Очень тонкий и образованный. Когда мне приходилось бывать в этом доме по работе, я будто окуналась в другой мир, и мое сердце таяло. Но потом словно наступало утро, а с ним разочарование — это наши встречи там, в студии. Это были два разных человека. Теперь уже и говорить, и думать об этом не имеет никакого смысла. Но, поверьте мне на слово, это была личность. Незаурядная, яркая. Хотя, я уверена, что Игорь был несчастлив в личной жизни. Все эти мимолетные связи и скандалы… так, мишура. Видать, не нашлось женщины, которой бы он поверил. Вот так…
В гостиную вошла Галина с подносом.
— Вы оба за рулем. Поэтому давайте хотя бы просто посидим, с чаем, поговорим немного об Игоре. Помянем его светлую душу.
Видно, для Галины смерть Павлова была личной трагедией, — почему-то подумалось Владу. И хотя он видел эту женщину впервые, все-таки не мог не заметить на ее лице печать глубоких страданий: кожа, покрытая восковой бледностью и черные тени под глазами. Она разлила по чашкам чай, и после короткой паузы добавила:
— У меня, наверное, никогда не получится смириться с его смертью. Кому он мог помешать? Говорят, он был резким на работе… Не знаю, могло ли это послужить причиной? — она вскинула глаза на Майю.
— Не надо искать причины, Галя. Вряд ли нам это под силу. Надеюсь, что когда-нибудь это станет известно всем.
Домработница тяжело вздохнула и со скепсисом посмотрела на Влада.
— Вы тоже считаете, что убийцу найдут?
Влад съежился под ее взглядом.
— Не знаю… но очень надеюсь. Хотя, если честно, я сейчас в таком состоянии, когда ощущения меняются каждый час. То я полон уверенности, то нападает чувство безнадежности. У нас с Игорем Ивановичем были большие планы…
— Вот так… кто-то взял и разрушил ваши планы. И мои тоже…
Галина скрестила руки на груди и отвернулась к окну. Возникла неловкая пауза. Влад с Майей переглянулись. Галина тряхнула головой, словно пытаясь сбросить тяжесть воспоминаний.
— Нет-нет! Вы не подумайте, — она поерзала на стуле, — я вовсе не о своем благополучии пекусь. Игорь Иванович хорошо мне платил и теперь я могу спокойно прожить без работы еще не один год. Хотя молва разносится быстро, и телефон звонит по нескольку раз в день. Все приглашают к себе на работу. Как сказал бы Павлов — пиар случился… Но у меня есть сын, Валера…
Галина замолчала, опустив вниз голову, а Влад почувствовал, как сотни колокольчиков застучали у него в висках. Так громко, что даже, как ему показалось, это услышала Майя — она смотрела на Влада совершенно ошалелым взглядом.
— Мой сын доставил мне немало хлопот в жизни. Я тащила его на своей шее все тридцать лет. Сначала играл в карты. На деньги, само собой. Проигрывался вчистую. Учился в физкультурном институте. Выгнали за прогулы занятий. Затем занялся гонкам на автомобилях. Знаете, эти ночные гонки, запрещенные которые. Там у него дела шли неплохо. Хотя я умоляла его не гонять — жизнь дороже. Кому нужны такие деньги? — Она бросила короткий взгляд на своих собеседников и вновь замолчала.
Влад нервно мял руки под столом. Майя взяла обеими руками чашку и поднесла ко рту, но отпивать не стала, лишь коснулась губами края.
— Ой, что же вы сидите… Владислав, возьмите хотя бы сыр! И пирог черничный вкусный, вчера вечером пекла. Как знала, что вы придете. Майя, попробуйте…
— Спасибо, Галя. Вы мастерица известная. Для Павлова с его характером — просто находка.
Домработница усмехнулась, кивнула головой: