— Зачем явился он? — пророкотал громовой голос.

— В поисках истины, — отозвался первый и, в который раз опять не узнав своего голоса, незаметно ухмыльнулся.

Еще через девятнадцать шагов голос спросил:

— Готов ли он ее познать?

— Иначе бы он не стоял здесь, — сказал тот, что шел справа — он поручился за новичка, ему было и отвечать.

Шестьдесят один шаг…

— Чем заплатит он за истину? — допытывался голос.

— Жизнью! _ хором сказали оба, и первый подумал: «Чьей, интересно, на сей раз?».

Ровно восемьдесят…

— Пусть войдет! — повелел голос.

«Но я ведь уже вошел», — подумалось новичку, но Ритуал есть Ритуал — не ему его обсуждать.

И он пошел вперед…

Шагов насчиталось более сотни, в голове мелькнуло: «Сто восемьдесят шесть шагов, почти сто тридцать девять ярдов. Какой длинный коридор! И больше никто ничего не спрашивает. Пока не спрашивает», — напомнил он себе.

Ритуал ведь еще не был выполнен.

Тихий голос снова шепнул: «Сейчас будет спуск, осторожно». Он кивнул — хорошо, — с обеих сторон его снова крепко взяли за локти, и спуск начался.

Новичок насчитал двадцать одну ступеньку, прежде чем ступил на ровную поверхность.

Слух его уловил перемену: вокруг было по–прежнему тихо, но это уже была тишина большого помещения с высокими потолками, под которыми едва слышно шелестели призраки неслышных звуков, невольно издаваемых множеством находящихся здесь людей, сейчас неподвижных и безгласных.

Локти отпустили, прошуршали одежды — он остался один.

Он переступил с ноги на ногу, но тут же замер — в грудь холодно кольнуло. И тот, кто приставил к его груди острие сабли, произнес резко:

— Стой! Дальше нет пути!