И девушка, издав хохот, сразу напомнивший Никите о ее прошлой форме, исчезла в глубине шахты. Парень проводил ее взглядом, раздумывая, стоило ли вот так легко отпускать призрак дварфки, не узнав побольше о ее времени. Может, она смогла бы рассказать что-то интересное о светлых орденах, что-то, что могло бы пригодиться при его собственном развитии… Но потом Никита покачал головой. Тигейль сейчас явно не была готова к нормальному разговору. Проще было дать ей время прийти в себя, а завтра уже можно спокойно вызвать и поговорить. Тем более что парень не собирался никуда уходить. По крайней мере, пока не поглотит достаточно Живой эктоплазмы и не соберет нужное количество этой духовной энергии в своем внутреннем мире.

Увы, уже через пять минут от этого плана пришлось отступить. А все из-за диких духов — среди них распространились слухи, как Никита расправился с их собратом, и все новые и новые стаи призраков начали появляться поблизости. Они не спешили сближаться с опасным человеком, чтобы не подставиться под его смертельную хватку. Но вот носиться поблизости да норовить цапнуть исподтишка это им совершенно не мешало. А в такой обстановке не стоило и думать о медитациях и развитии внутреннего мира. Тем более что и новая эктоплазма перестала появляться. В общем, на сегодня Никита решил вернуться назад, а завтра попробовать свои силы уже в другом, не таком засвеченном перед местными проходе.

Никита двинулся в сторону выхода и, добравшись до края скалы, застал самую настоящую панику среди других пленников из их отряда. Как оказалось, они тоже слышали взрыв, а потом мимо них пролетела парочка обезумевших призраков. В общем, желание работать пропало на корню, и все дружно выбрались на платформу, где можно было рассчитывать на защитную ауру растущих наверху Живых деревьев.

— Выжил, надо же! — Захария поприветствовал вернувшегося Никиту, вскинув вверх руку со сжатым кулаком.

— Мы же говорили, что наш человек совсем не слабак, — вторил ему вождь мехведей Уигрей, и Никита понял, что только что существенно поднял репутацию их небольшой группы.

«Они крадут нашу славу! — тут же подняла голову темная половина парня. — Что они сделали, чтобы примазываться к нашей силе? Напали один раз, а потом бросили на верную смерть? Надо сказать всем, что мы не с ними! Пусть эти наглецы покажут, как справятся с насмешками после этого. А потом, когда они осознают и приползут на коленях просить прощения, вот тогда можно будет их и послушать».

Речи темной половины, как всегда, звучали так приятно. А поселившаяся в них логика только придавала им еще больше очарования, но, как и в случае с призраком, Никита продолжал верить, что сможет добиться большего, действуя через созидание.

«О да, я помню твои мысли, — вклинилась Си. — Разумное добро… Ну давай, покажи, как ты видишь его на этот раз».

«А мне нечего показывать, — улыбнулся про себя парень. — Я уже получил все, что нужно. Захария, Уигрей и остальные мехведи — они уже на моей стороне. И они могут говорить, что угодно, чтобы казаться крутыми в своих или чужих глазах, но я-то знаю, что они теперь будут сражаться и со мной, и за меня».

«Но заслужили ли они это?» — снова влезла темная половина.

«Эй, ты же была за логику и здравый смысл, а не эмоции, — Никита подловил своего оппонента. — А они нам прямо говорят, что сильные и уверенные в себе помощники пригодятся нам намного больше, чем если мы их бросим и примем обратно уже сломленными и побитыми».

Следующие недели были довольно похожими друг на друга. Никита завтракал, потом они с отрядом из их барака шагали до шахты. И каждый день группа вокруг парня становилась все больше и больше. Захария привел эльфов, Уигрей — мехведей, сам Никита поговорил с орками, и Красное пламя вождя не оставило тех равнодушными. Вскоре на платформе, на которой они каждый день спускались на глубину, остались только свои.

Дварф Гоудо, наблюдая, как новички набирают силу, наигранно ухмылялся, но в целом сохранял прекрасное расположение духа. И у него были на это причины. Уже довольно давно во время утренних маршей на них никто не нападал, план их барак выполнял с запасом, и даже новенькие, несмотря на свой гонор, не тянули их вниз. А некоторые, такие, как тот странный человек, так и вовсе каждый день приносили по паре килограммов эктоплазмы. Это было приятно, но уж слишком стабильно, и Гоудо уже начал подумывать о том, чтобы попробовать выбить из новичка его секреты, пока ими не заинтересовался кто-нибудь еще.

Си уже давно заметила взгляды дварфа, но предпочла промолчать, лишь радуясь про себя новому испытанию, которое в скором времени будет ждать ее ученика. Самому же Никите пока не хватало опыта, чтобы обратить внимание на подобные сигналы, и он тратил все свое время только на обучение и развитие. Каждый раз, спускаясь в Черную шахту, он отбивался от остальных, уходя вглубь скалы, ставил сигнализацию из какого-нибудь забытого трупа, а потом начинал медитировать, поглощая подплывающие к нему куски Живой эктоплазмы, словно рыбы на прикормку. Иногда к нему прилетала Тигейль.

За прошедшее время бывшая дварфка немного освоилась и пришла в себя. Возможно, ей помогла в этом ее свита, в которую она собрала уже около десятка призрачных зверей. А может быть, разговоры с Никитой. Парень с интересом слушал те куцые рассказы о ее времени, которые Тигейль смогла выловить в остатках своей памяти, а девушка-призрак просто наслаждалась общением с кем-то живым. Кем-то, кто позволил ей вернуть разум, а потом еще и пообещал ей совершить месть.

Сегодня, впрочем, дварфка не спешила появляться, и Никита сосредоточился на сборе Живой эктоплазмы. За это время ее скопилось в его внутреннем мире уже столько, что тот полностью изменился. Если изначально это был небольшой островок с озером энергии и солнцем, в которое превратился духовный кристалл, то теперь это место стало напоминать знак Инь-Ян. Сверху старый мир, а снизу его призрачная копия. И как только эта трансформация завершилась, Никита понял, что больше не может поглощать Живую эктоплазму. Она по-прежнему не наносила ему никакого вреда, собираясь вокруг парня, но во внутренний мир больше не попадала.

«Что ж, кажется, с этим этапом мы закончили, — сказал Никита, потягиваясь. — Теперь, думаю, можно продолжить, но уже немного по-другому. Я ведь правильно помню, что эльфы используют ихор мира духов, чтобы повысить свои духовные кристаллы?»

«Хороший план, — ехидно отозвалась Си. — Вот только ты не думал, почему до тебя никто не сообразил подобное? Почему среди пленников не начали появляться гиганты боевых искусств, которые нажрались Живой эктоплазмы и пробили себе путь на свободу?»

«Эм, — Никита немного растерялся. Вот вроде бы научился же сначала думать, а потом говорить, но порой нет-нет, и желание побыстрее добраться до цели брало верх над разумом. — Может быть, никто так не делал, потому что никто не может, как я, собирать так много ихора?»

Парень провел рукой, и на нее с потолка, словно тренированный слизняк, тут же соскочил кусочек Живой эктоплазмы.