— Рельсы, рельсы…

Приставив ребро ладони к спине парня, со всей силы надавила рукой и медленно двинулась параллельно позвоночнику. Господин крякнул и зашевелился подо мной.

— А можно поосторожнее?! — рыкнул он.

— Как прикажите, о свет очей моих, — сказала машинально и задумалась. Но ведь только что молодой господин сетовал, что недоволен тем, как я безропотно следую его указаниям. А значит…

— Шпалы, шпалы…

Подняв руки вверх, обрушила их на спину парня, подобно каратисту, пытающемуся ребром ладони разбить кирпич. Трэвильд взвыл:

— Ты что творишь, идиот?

— Не слушаюсь ваших приказов, о свет очей моих, — спокойно ответила я, продолжая вбивать сопротивляющееся тело в матрас. — Ехал поезд запоздалый…

Правая рука сжалась в кулак и надавила на позвоночник парня. Послышался подозрительный хруст.

— Да я тебя…

— Из открытого вагона вдруг посыпался горох…

Пальчики быстро-быстро забегали по коже хозяина, перемещаясь со спины на бока и обратно. Трэвильд задергался подо мной, из его горла вырвался хрип, постепенно перерастающий в хохот. Я расплылась в счастливой улыбке. Хозяину нравится! Но счастье длилось недолго. Перестав смеяться, молодой господин ловко извернулся, скинул меня со своей поясницы и вдавил в матрас. Зеленые глаза зло сверкнули.

— Мелкий, ты нарываешься! — прошипел он. — Я же тебя прибью. Или буду мучать до самой смерти.

— Как вам будет угодно, — искренне улыбнулась я. Трэвильд недовольно поджал губы.

И в этот момент в комнату влетели Фрэд с Кайлом.

— Алисдер-р-р! — Мгновение, и хозяин отлетел в сторону, а меня вздернули за шкирку и прижали к широкой груди. — Какого гхарха ты творишь?!

— Это ты что творишь?! — Парень медленно поднялся с пола, прижимая к кровоточащему носу руку. Я было дернулась в попытке помочь молодому господину, но у брюнета была стальная хватка. — Не делал я ничего с твоим обожаемым напарничком!

— Не делал? — опасно сузил глаза Кайл. — Да ты хоть знаешь, что это была за печать?!

— Не понимаю, о чем ты, — нахмурился Трэвильд, продолжая держаться за разбитый нос. Брюнет пристально вгляделся в лицо хозяина и отчеканил:

— Печать раба, именуемая в простонародье, как метка смерти. Человек, получивший такую метку, не живет дольше месяца.