— Это как? — заерзала я в неприятном предчувствии.

Володька склонился ко мне сзади и провел руками по моим плечам.

— Есть разные способы, — сказал он с пошлой ухмылкой, а я рьяно замотала головой.

— Я, правда, не знаю, — зачастила, глядя на деда, — мы смогли докопаться только до того, что вход зашифрован. Одну часть, скорее всего, знала бабушка Любы, вторую — Аркашка, но что это за шифр — неизвестно. Аркашка умер, ничего нам не рассказав, а Любкина бабушка и того раньше. Мы вообще влезли в эту историю случайно.

Я замолкла, дед с Володькой переглянулись, и последний хмыкнул:

— Не верю я ей.

— Как прикажешь добиваться правды? — поинтересовался дед. Володька встал напротив меня и посмотрел в глаза.

— Кажется, мы с тобой не успели познакомиться поближе, — усмехнулся он, опуская взгляд в сторону моей груди, — может, исправим?

— Не уверена, что вы в моем вкусе, — ответила я, как можно скромнее, а Володька рассмеялся.

— На дискотеке ты была гораздо сговорчивей.

— Я была пьяна.

— И доступна, — кивнул он и подергал мочку уха, задумавшись, потом продолжил, — что ж, придется начать с твоих дружков. Будем колотить их, пока у тебя в голове не просветлеет. Предлагаю начать с красавчика брюнета, что скажешь?

Я сжала зубы и посмотрела на Кирова.

— Я сказала вам правду, мы не знаем шифр.

— Тем хуже для них, — широко улыбнулся он и кивнул Виталику.

Они удалились из комнаты, а я осталась с дедом. Он посматривал на меня с печалью.

— Неужто братец не сознался, — покачал головой, я пожала плечами.

— Как вы его нашли? — задала вопрос вместо этого.

Он усмехнулся:

— Не так уж это и сложно. Я знал, что у меня есть сестра в России, после смерти матери я нашел письмо от нее и двинул на матушкину родину.