— Может быть, — передернула плечами Арлин, нахмурившись.
Ей не слишком хотелось освежать события того дня, в течение которого она как минимум трижды попрощалась с жизнью и гораздо большее количество раз попрощалась с Рейнаром, что было для нее гораздо страшнее.
— Прости, что приходится напоминать тебе, — добавил дракайн, идя глубже в рощу и вдруг, несмотря на то, что деревьев становилось все больше, выпустил крылья. — Однако, без этого никак.
Арлин была не на шутку заинтригована.
Красивый халат Рейнара оказался скинут на траву, и дракайн, не задумываясь оставил его позади, идя вместе с Арлин дальше в одних шароварах. Теперь его дивные черно-золотые крылья, которыми фея не уставала восхищаться, иногда задевали ветки, но все же горделиво возвышались над мужчиной, будто готовые в любой момент поднять его в небо.
Кожа Рейнара тоже блестела, превратившись в гладкую мельчайшую чешую, а волосы будто сами собой распустились по плечам.
— В тот день белые пески Шейсары окрасились твоей кровью, — продолжил говорить он.
— Твоей тоже, — спокойно ответила фея.
Рейнар кивнул:
— Да, но это не столь важно.
И уголки его губ приподнялись.
В этот момент они вышли на какую-то поляну, огороженную внушительным каменным забором. Перелезть через него не получилось бы никак, потому что по камню каким-то невозможным образом струилось розовое пламя.
— Что это? — ахнула фея.
— Это подарок царя. Священный огонь мираев, которым повелитель Шейсары защитил твое главное достояние. Наше достояние.
— Что? О чем ты говоришь? — нахмурилась фея.
Ей все это начинало ужасно не нравиться.
Но Рейнар отпустил ее руку, приложил к каменной двери какой-то ключ, и та распахнулась. Они осторожно вошли внутрь, и сердце Арлин едва не остановилось.
В самом центре поляны росло маленькое тоненькое деревце с листьями, по цвету напоминающими рубины.
— Это… это… Но как? — фее показалось, что она задыхается.
Она медленно подошла к волшебному деревцу и упала перед ним на колени, протянув вперед руку, но не в силах до него дотронуться. Не в силах поверить.