— Прикинь, — проговорила Марина, вдруг оживив движения, — ведь ты говорила о мистике, о чем-то волшебном… А в жизни порой так получается, что тебя с этого волшебства шмякает головой о самый асфальт, в самую грязь… — она легонько отхлебнула вина. — Так и случилось со мной.

— Расскажи… — негромко вымолвила Ната.

— Легко…

У горевшей на письменном столе лампы, развернутой к стене, чтобы не светила в глаза, примостились два ангела. Хранитель Наташи Андрей и покровитель Мары Сергей.

— Странно иногда бывает наблюдать со стороны… — произнес Андрей. — Смотришь на них, смотришь… Вроде ты для нее самый близкий и в то же время так далек…

— Шкалу близости еще никто не определил, — выговорил в ответ Сергей. — Однако возможно своих близких сделать весьма отдаленными…

— Это верно, — лицо Андрея освещали блики искусственного света. Он был таким молодым, но уже виделось, что впервые он столкнулся с такими трудностями, которые преподносит жизнь каждому, кому пришла пора возмужать. — Ты был на Земле… — после паузы сказал Андрей. — Расскажи, как это — быть ими?..

— Да, был, — вдохнул Сергей. — Ими как быть?.. Нелегко ими быть… Скажи, что тебя конкретно волнует, я отвечу.

— Мне интересно: каково воспринимать мир как человек, а не как ангел. Просыпаться с утра, зная, что твоя жизнь на Земле, а не в раю, идти по улице, чувствуя холод или дождь, есть, пить, бегать и падать, разбивать локти и стремиться к чему-то, к чему, может быть, стремишься только ты…

— Да ты поэт Земли, я смотрю, — улыбнулся Сергей. — Ты точно описал их жизнь. Только знаешь, — он посмотрел в застывшие вопросом глаза Андрея, — я не могу тебе этого объяснить.

— Почему?..

— Я не человек.

— Ты же им был!

— Я был ангелом в воплощении человека, а это совсем другое… Понимаешь, мы, ангелы, не созданы для Земли. Это неестественная наша среда. Даже ад ближе нашим телам, чем физический мир. На планету мы попадаем только во имя искупления и в виде исключения. Вот почему, когда мы находимся на ней, мы живем вроде как люди, но как только вырываемся обратно в небо, то уже не можем вспомнить, как это было, запечатлеваем лишь события и факты…

— И никаких ощущений? — глаза Андрея оглядывали лицо Сергея.

— В сущности, нет, — покачал головой Сергей. — Ты можешь припомнить, что радовался или раздражался, но как тебе при этом было, не вспомнишь никогда. Слишком велик контраст наших чувств. Когда ты на Земле — ты не знаешь, что ты ангел, и тебе не с чем сравнивать. Когда ты в раю — это такой экстаз, что он стирает напрочь все. Вот такая штука.

— Ясно… — Андрей опустил лицо и задумался.

— Честно скажу, — молвил Сергей, улыбаясь, — я до сих пор люблю поболтать о прошлом с Виолеттой. Я говорю ей: «Ведь мы жили в одной квартире, смотрели телевизор, обедали, спали на одной кровати»… Только это было словно во сне. Я спрашивал ее: «Ты помнишь, как это; что это такое — семейная жизнь?..» Но она только улыбается и качает головой. И я не помню и представить себе не могу… Осталось только одно ощущение близкой души рядом… Оно одинаково для всех миров, его ничто не может стереть… Наверное, только благодаря этому я сижу сейчас тут с тобой…

— Расскажи поподробнее, — попросил Андрей. — Если, конечно, вы вдвоем не возражаете…

— Отчего же возражаем? Конечно расскажу, — кивнул Сергей. — Я всегда был немного непредсказуем… И такой же была моя судьба…