— Да, семьсот пятьдесят евро за сто граммов… Тут уж если не украдешь — не попробуешь, — пробормотал он себе под нос.
И тут же пожалел о том, что не съел еще хотя бы пару ложечек этой чудной икорки.
Выскочив из кабинета, Андрес нос к носу столкнулся с доктором Сомосой и, воспользовавшись нежданной встречей, схватил того под руку и по-свойски пригласил выпить пивка.
— Да я только что оттуда! — пытался протестовать старый бездельник.
— Ничего, выпьешь еще. Давай! Пошли! — властно настаивал комиссар.
— Да на улице дождь, черт возьми! У меня нет ни v малейшего желания мокнуть.
— Ничего, не растаешь, а потом вдруг от дождя у тебя на яйцах вырастут креветки, и мы ими закусим пиво.
— Ну ты и скотина! Тебе хоть это известно?
— Я только знаю, что не заслужил такого начала дня, как сегодня, — резко ответил ему комиссар.
В эту минуту он вспомнил о звонке, которого так и не сделал, вынул из кармана мобильный телефон, выбрал опцию «избранные контакты», обозначенные человечком с огромным сердцем, и набрал личный номер представителя правительства. О том, какой между ними состоялся разговор, мы уже знаем. Завершив его, комиссар, неуклюже шлепая по лужам, бросился бежать к
Этот первый день марта 2008 года определенно начинался крайне неудачно.
4
Доктор Сомоса не стал останавливаться, когда комиссар заговорил по телефону. Ему было неловко подслушивать беседу Андреса с представителем правительства, хотя в глубине души он очень хотел услышать, о чем они будут говорить. Но ведь он был человеком вежливым и считал себя в высшей степени воспитанным, а потому преодолел расстояние в пятьдесят метров, отделявшие дверь комиссариата от пивной, раньше полицейского. Оказавшись на пороге, стряхнул капли дождя с одежды и стал поджидать приятеля.
— Что тебе стоило захватить с собой зонтик? — проворчал доктор, когда комиссар оказался рядом.
— Зачем? Чтобы в очередной раз где-нибудь его оставить? — ответил ему тот с некоторым раздражением.
Всякий раз, заходя в
Ему известно, что в распределении пространства, которое продуманно или, напротив, неосознанно производит любое человеческое общество, ему предназначены такие места, как, например, закусочная «Гато негро». Там вино подают в белых фаянсовых чашках, осьминога — на деревянных подносах, а приготовленные на пару мидии — на широком блюде с выщерблинами по краям. Вот такие закусочные — это его родная среда обитания. Как и знаменитые кафе Сантьяго: старинные, как, например, «Дэрби», в которое заглядывал еще Валье-Инклан,[13] или изысканные современные, как «Аэрео клуб» с его просторными диванами, на которых вполне можно было бы даже вздремнуть после обеда, если бы это позволяли правила приличия.
Впрочем, как раз в этот клуб он почти никогда не заглядывает. Он все-таки предпочитает старые таверны со скамьями и столами из каштанового дерева, побелевшего от бесконечного мытья, или же с мраморными столешницами, хранящими несмываемые следы от красного вина «Баррантес».
И все же