Я улыбнулась:
– Что ты там говорил про допросы, детей и конфеты?
– Точно! Тогда… наперегонки побежим? Хотя нет, глупость предложил, ты ж меня обгонишь уже на первом повороте, потом весь дворец во главе с Илифом смеяться будет. Забудь, что я предлагал, идем пешком.
Ради встречи с отцом пришлось покинуть дворец – оказалось, Тирриус Альмар вернулся в родовой замок и непонятно, когда его ждать обратно. А что? Хорошо придумал: отравление, отсутствие во дворце… интересно, потом он играл бы роль обеспокоенного отца? Такое трудно представить.
Через портал мы вышли к замку. Все здесь изменилось: снег растаял и остался белеть только высоко в горах, теперь темные скалы нависали над сочной зеленой травой. Вот только пронизывающий ветер остался прежним и едва не сбил с ног, Воин вовремя придержал меня за локоть.
– Ничего, ничего! – затараторил он. – Сейчас вот как зайдем в ваш мрачный замок! Родные стены мигом тебя вылечат, не зря же об этом «эффекте стен» все твердят.
– Я немного в шоке, что ты спокойно идешь рядом, а не тащишь меня отдыхать и набираться сил.
– Спокойно? О, нет.
– Теперь я не вижу твоих чувств, к этому надо привыкнуть.
– Но ты всегда можешь их узнать.
– Сломав тебе палец и отобрав кольцо?
– Это один из возможных вариантов. Сам бы я предпочел иные способы убеждения.
Мы подошли к замку, внутрь нас пустили, но не дальше приемной на первом этаже. Комната с высокими, почти бесконечными потолками и видом на пропасть. В таком месте невольно начнешь нервничать.
Мартин выглянул в окно:
– Это на случай, если посетитель решит спрыгнуть и не надоедать хозяевам своим обществом? Продуманная система. Смотри, окно легко открывается! – в доказательство своих слов он толкнул раму, та распахнулась с жутким скрипом. – Ух, аж мурашки по коже.
– Окно лучше закрыть, – раздался голос моего отца. – Если вы не надумали действительно спрыгнуть, разумеется. В таком случае моих возражений вы не встретите, молодой человек.
Мартин закрыл окно и улыбнулся:
– Не дождетесь. Я вообще-то пришел душу из вас вытрясти.
– Вот как?
– Мы знаем про яд, отец, – сообщила я. – Вы хотели меня отравить.