- Успокойся, дуреха!

Бабка, подобрав длинную юбку, бодро вышагивала к люку, ведущему вглубь башни. Прежний нагнал её только около дверцы:

Гера, замученный требованиями бабули, сразу уснул богатырским сном, но даже его подкинул рев раненного зверя.

- Ладно, тогда скажи мне, что в Триннице деется? А тогда уже и решать буду, куда свою «нить» загнуть.

- Книги, - наемник кивнул на заполненный шкаф. – Когда ты смотришь на них, у тебя такое лицо… Доброе. Словно ты домой возвратилась.

Брест заходил кругами. На него было больно смотреть: он словно разом постарел. Морщины собрались на лбу, мужчина что-то бормотал про себя, смахивая на сумасшедшего.

- Добро разбирать?

Наемник заходил кругами, смущаясь всё больше: это тебе не мечом махать да крепости брать, тут другое нужно. Девушка, как назло, не помогала, а молча стояла и ждала продолжения.

- Ты о чём? – Катерина подняла бровь.

- Ну что? Готовы? Я вас с Милкой закину недалеко от города, а мы с Герой тут малость приберем, да пошукаем по чародейским закромам. Так, что еще?.. Запамятовала. Ну да леший с ним. К месту доставлю, а дальше уж сами. Судьба даст - еще свидимся.

Парень остановился, как молнией сраженный:

***

- А что ты можешь сделать-то? Ведь камень эта змея украла! – встряла Милка.

На улице уже стемнело. Баба Ежна громогласно терроризировала в соседней комнате Геру с Милкой, а я мышкой сидела в комнате, стараясь не попадаться им на глаза. Эх, если бы на меня действовал хмель. Один из минусов моего самоисцеления – я не могу опьянеть. Могу вылакать, хоть все Истомировы подвалы, а ни в одном глазу не будет. А мне бы сейчас не помешало, немного хмеля в крови.

Ведьма посмотрела в серые потухшие глаза Бреста:

Прежний сидел притихший, внимая каждому слову, а наемник молча поднялся, сжав кулаки:

- Во-во, а потому покуда эта девка своим умом не допрет, что от куска души своей убёгла, то хоть кол на голове тяши, всё равно бы сбежала, никого не слушавши.

- А как же Судьба?

Наемник бросил умоляющий взгляд на бабу Ежну, та скривилась. С силой развернув внучку к себе передом к Бресту задом, отвесила ей звонкую оплеуху, от чего девушка, икнув, сползла на пол. Рука у ворожеи, когда надо, могла быть очень тяжелой.

Мужчина набрал воздуха в грудь, но смолчал, шумно выпустив пар. Дело приобретало всё более скверный оборот, который в любом случае заканчивался смертью Бреста. Видать, просто его век подошел к концу, но припомнив слова этой… что «коли жизнь не зря прожита, то и помирать не страшно», решил гульнуть напоследок. Хоть чем-то помочь. Ведь если смерть простого наемника нужна для того, чтобы остановить резню на улицах всего города, то кто же он таков, чтобы не заплатить за кровь невинных людей своей оконченной, в общем-то, жизнью?