То, что она устроила в метро, называется «алиби».
Правильно? Она просто пыталась привлечь к себе внимание.
Знаете, я чувствую себя такой старой… Будто у меня в груди не сердце, а сушеный гриб.
Не знаю, заметила ли мама, — что я помыла камень?
Наверное, да. Она все последние дни смотрела на меня так странно… Это было похоже на гинекологический осмотр. Наш класс — девочек — уже водили. Мне было ужасно стыдно, хотя я ни в чем не виновата. Она как будто хотела о чем-то заговорить, и не могла. И я не могу.
Я больше не могу и нею говорить. Пока останусь у отца.
Спасибо, мне намного лучше.
Она созналась? Она в самом деле созналась? Но она же не виновата!
Виноват только я. Я один его убил, слышите?!
Простите, я сейчас успокоюсь…Зачем, зачем она это сделала, ведь я уже взял на себя вину… Ну зачем?! Ведь у нее ребенок!
Вы говорите — Светлана что-то видела, какие-то улики. А убил Алексея Михайловича все равно я. Мать Светы созналась? Вы меня не обманываете?
Простите… У меня глаза постоянно на мокром месте. Не знаю, в чем дело, наверное, нервы. Господи, что я натворил!
Вы говорите — улики, и еще личное признание. Зачем? Потому что дочь больше не хочет жить с убийцей?
Потому что мать поняла, что Алексей Михайлович вовсе не…
Постойте! Я расскажу все, как было, и эту женщину, вы слышите, должны отпустить! Да, она убила его физически, камнем каким-то, как вы говорите, но виноват все равно я! Есть вещи потяжелее камня. Я один убил его!
Я его любил. Ладно, это в сторону, хотя… Я всегда чувствовал себя не таким, как другие. Только не подумайте, что между нами была какая-то грязь. Я не знаю, что это было. Я обожал его, боготворил. Наверное, я просто умею любить слишком сильно. Слишком. И та любовь, которую я получал в своей семье, меня не устраивала. Мне было мало этой обычной любви. Я хотел чего-то необыкновенного. Пол, возраст — все это было не важно. Я был как голодный человек, который хочет поесть, а что именно — ему все равно. Не знаю, отчего, всегда так было. Наверное, сейчас я нахожусь именно в том месте, которое мне и нужно. «Любовь, любить велящая любимым…» Я здесь уже всем надоел с этой цитатой. Но есть и другая.
"Они сказали мне: «Ты стал безумен из-за Того, кого ,ты любишь». Я им сказал: «Одним безумцам дано изведать сладость жизни».
Это из древней арабской поэзии. Иаффи… Впрочем, не важно. Я хотел любить так, как никто никогда не любил. И чтобы меня любили безумно. Меня — и больше никого. У меня получилось. «Падающего толкни» — вот вам еще цитата. Какое-то время я был счастлив. Наверное, уже тогда и сошел с ума, разве я отрицаю?
А у него не получилось. Он даже не догадывался ни о чем. Был со мной ласков, но держал на расстоянии. Я был и счастлив, и несчастен. Вторник, среда, четверг…
Дни наших занятий. Точнее, ночи.